Андрей Ерпылев - Слуга царю...

— Что вы наделали?! — с трудом пересиливая мгновенно заполнивший помещение адский шум, в котором смешался грохот выстрелов и взрывов, визг пуль, рев танковых двигателей, прокричал он в ухо нелепо барахтающемуся под ним вельможе, выкручивая из обмякших рук винтовку. — Да они же сейчас пойдут на штурм!..

— Я убил его? — вопил в ответ обезумевший светлейший, тряся своего спасителя за отвороты пиджака. — Я убил его?!

— Пойдемте отсюда, — потащил ползком Челкина к выходу Владислав Григорьевич: он-то отлично видел, что после выстрелов Ьгжецкий не только остался невредим, но и отдавал какие-то приказы по выхваченной из кармана рации. — Здесь ваша жизнь в опасности…

Оттолкнув неузнаваемый труп в сером комбинезоне, лежащий поперек пути с развороченным в кровавое месиво лицом, они выбрались в коридор, и Бог, видимо, снизошел к ним в безмерном своем милосердии, потому что в ту же секунду в покинутом помещении оглушительно ухнуло, а из сорванных взрывной волной дверей лениво выползло огромное белесое облако.

— Вот видите? — кашляя и чихая заявил Ольгинский ошалевшему Челкину, с ног до головы покрытому пылью, словно мельник мукой. — Пора нам убираться отсюда. Игра окончена…

— Куда вы меня ведете?

Борис Лаврентьевич немного пришел в себя после легкой контузии только в цокольном этаже Малого Эрмитажа, когда ведомый, вернее, влекомый под руку шефом, охраны спускался по узкой лестнице еще ниже. Сюда канонада, кстати почти прекратившаяся, доносилась очень глухо.

— Что за тайны? — вместе со способностью слышать и говорить к вельможе вернулась его заносчивость. — Зачем вы ведете меня в подвал?

— Понимаете, сударь… — Ольгинский все тянул и тянул «светлейшего» еще ниже. — После всего произошедшего вам нельзя оставаться не только во дворце и Санкт-Петербурге, но и в России…

— Вы хотите воспользоваться секретным метро? — блеснул своими познаниями Челкин. — Или подземным ходом?

Владислав Григорьевич уже отпирал ключом хитрой формы малоприметную дверь, обитую металлом, небрежно выкрашенным грифельно-серой краской. Вместо таблички на двери красовалась красная молния, оттиснутая через трафарет, и маловразумительный, как и все обозначения технических служб, буквенно-цифровой код.

— Трансформатор?

За дверью, однако, вместо громоздкой электроаппаратуры оказалась уютная комнатка с минимумом мебели и техники.

— Отдохните пару минут, — толкнул князь «светлейшего» в кресло и принялся колдовать с приборами. — Перед долгой дорогой…

Телефон, стоящий на столе, взорвался пронзительной трелью, но Ольгинский только зыркнул на него злобным взглядом, продолжая свои малопонятные манипуляции.

— Звонят. — Челкин указал пальцем на аппарат, видимо не соображая, как глупо выглядит. — Нужно ответить…

— Ни в коем случае!

И тут окончательно потерявший голову от инфернального ужаса «полудержавный властелин» увидел такое, от чего остатки его волос сами собой зашевелились под сбитой набок рыжей накладкой…

— Прекратить огонь, сейчас же прекратить! — чуть ли не хором кричали в мембраны своих раций оба предводителя противоборствующих сторон, сидя плечом к плечу за перевернутым набок непонятно как здесь оказавшимся автомобилем. — Отставить стрельбу!

Кругом кипел ад…

Окна обоих зданий ежеминутно озарялись вспышками, над площадью во всех направлениях с визгом проносились рои пуль, канонада от бесчисленных очередей и залпов сливалась в монотонный рев, за которым почти не было слышно двигателей танков, неумолимо двинувшихся вперед, время от времени содрогаясь от орудийных выстрелов… Слава Всевышнему, экипажи с обеих сторон затеяли дуэль между собой, не обращая пока внимания ни на дворец, ни на штаб. Уже три дымных костра разгорались возле арки, отмечая подбитые гусарские машины, но и с противоположной стороны чадил подожженный метким выстрелом флотский «Черномор», из откинутого башенного люка которого, слепо оскальзываясь неверными ладонями по горячей броне, пытался выбраться кто-то больше напоминающий коптящий факел…

По кузову авто, бывшего когда-то представительским «Руссо-Балтом», то и дело кто-то колотил гигантским молотом, отчего край смятого борта елозил по брусчатке, высекая искры. Весело, обдавая иногда каменной крошкой, чирикали пули. Отчетливо воняло бензином из пробитого во множестве мест бака, и Александр с замиранием сердца ждал, что вот-вот среди пуль окажется одна зажигательная или примитивный трассер…