Array Array - Последнее предупреждение

- Что тебя так задержало? Были проблемы со спидером?

Вот, сейчас начнется!

- Нет, просто я был в архиве.

- Я же велел тебе забыть об этом.

- Но сегодня я нашел кое-что... - Люк делает паузу. Бена в качестве источника информации выдавать не стоит, поэтому он упомянул архив, куда и в самом деле заходил. Увы, сведения по Энекину Скайуокеру были засекречены, кроме одного факта из детства.

- И что же ты нашел?

- Я выяснил, что он родился здесь.

- Ну и новость! Разве ты не знал это заранее?

- Я выяснил, что его мать, мою бабушку, звали Шми Скайуокер, и она была рабыней у Уотто, - Люк внимательно наблюдал за опекунами. Они встревожено переглянулись. - И что маленький раб Уотто выиграл гонку в десять лет, а потом покинул эту планету, - дядя с непроницаемым видом ел, а вот тетя беспокойно смотрела на обоих. Интересно. - И стал рыцарем джедай, - после слова «джедай» Оуэн Ларс уже поперхнулся, - Дальнейшие сведения о нем, увы, засекречены, и узнать как он погиб я не смог.

Люк сверлил опекунов пронзительный взглядом. Все-таки Бен сказал правду! Других объяснений их поведению просто нет.

Молчание затягивалось.

- Почему? - спросил Люк. - Зачем вы скрывали все от меня?

- Потому что мы не хотели, чтобы у тебя была такая же судьба, - мягко сказала тетя Беру.

- Поэтому вы отговаривали меня от Академии?

- Да. Мы не хотим, чтобы ты погиб молодым.

- Лучше похоронить себя заживо в этих песках? Как вы? - возмутился Люк.

- Никто никого не хоронит. Это жизнь...

- Это вот жизнь?!

- Да. Она вот такая, - отозвался дядя Оуэн. - Думаешь, настоящая жизнь - это гонки в карьере? Думаешь, пилоты только и показывают воздушные фигуры и оттачивают мастерство? А то, что они гибнут тысячами, еще большим числом калечатся - ты не знаешь? И это есть жизнь?

- Для фермеров - возможно, это не жизнь. И вам этого не понять.

- Ну куда уж нам...

Четко и зло:

- Я все равно запишусь в Академию. И вам придется это принять.

- Я не дам тебе разрешения. И тебе тоже придется это принять.

- Я не фермер, - Люк поднялся из-за стола, не без шума отодвигая еду, и выскочил на улицу.

- Он, кажется, завел спидер. Может, остановить его? - спросила Беру.

- А, пусть, - махнул рукой Оуэн. - Прокатится - выплеснет раздражение, успокоится.

- Твои возражения задержат его всего лишь на год. После совершеннолетия - он будет свободен.

- За год многое может измениться.

- Оуэн! Люк, действительно, - не фермер. Он во многом похож на отца.

- Этого-то я и боюсь.

Сколько она уже находилась здесь? Сутки, двое, больше? Мон потеряла счет времени. Она не могла сказать, день или ночь сейчас. Хотя это неважно, - в космосе всегда ночь.

После перелета задержанных перевели. Куда? Она могла только догадываться. Вероятно всего, на ту самую станцию, за чертежи которой ее арестовали.

Странно, что ей сохранили жизнь. И вообще - оставили в покое. Она ждала следствия, изнуряющих допросов и дознаний. Она была готова к ним. Готова была стойко принимать все испытания. Но ничего подобного не последовало. Про нее словно забыли.

И это было самое тяжелое наказание.

Одно дело быть мученицей при свидетелях. И совсем другое - в одиночестве. Когда твое второе «я» не аплодирует удачным фразам, а спрашивает, подло так спрашивает: «Зачем?».

Зачем все это?

Честь, долг, надежда для Галактики. Какая смехотворная патетика!

Ты - не девочка и понимаешь, что власть - это всегда насилие. С целью не допустить хаос.

Чертежи такого оружия - это путь к анархии.

Или противовес?

Мысли путаются, и ты начинаешь сомневаться, а на самом ли деле ты правильно поступила. Имела ли право подвергать подотчетных тебе людей опасности?

В любом случае, история не имеет сослагательного наклонения.

Второй день на искусственной луне, очередные сутки с людьми, насквозь фальшивыми от поз и апломба. Чем же тебя раздражает их поведение? Отсутствием привычного страха? Или - насмешками над тем, что им не дано, чуждо и оттого пугает?

А, возможно - тем, что они решились на военный переворот?

Тебя всегда злили подобные глупцы, а уж степень абсурда на этот раз зашкаливает все допустимые нормы. Так что понятно и раздражение, и даже срыв на адмирала Мотти. Понятно - но едва ли приемлемо. Или ты хочешь «пободаться» на их же уровне?

Улыбка отозвалась болью. Тебе не положено улыбаться. И смеяться тоже. Прерогатива Императора и посягать на нее не стоит.

Улыбка становится шире.