Владимир Поселягин - Дитё. Боярин [СИ]

- Хорошо, боярин.

- Для безопасности на время работ твое подворье постоянно будут охранять четверо воинов. Так нужно. Пока это все, кроме… Не подскажешь где живет мастер делающий пищали?

- Вроде это, боярин, - неуверенно произнес десятник. Мы находились в кузнечной слободе, дым и стук молотов слышался отовсюду.

- Уточни у прохожих, - велел ему.

Нас сопровождало трое воинов. Двое ушло с Корниловым, четверо осталось у получившего предоплату кузнеца, четверо, включая десятника, продолжали находиться со мной.

- Точно этот, - сказал вернувшийся десятник.

- Стучи.

На стук дверь калитки открыл паренек лет семнадцати. Осмотрев нас, особенно меня, он молча распахнул калитку и поклонился. Клиенты пришли, не стоит их держать на улице. Воины тоже зашли, но остались у калитки, мы же направились за молчуном.

Лавки у мастера не было. Весь его товар уходил оптом купцам торгующим оружием, поэтому-то мы и пришли сразу к нему домой, как это делали оптовые покупатели.

Пройдя мимо жилого дома, мы спустились по деревянным плахам вниз, двор тут был с сильным уклоном, и вышли к трем постройкам, две из них были явными кузницами и мастерскими, третий самый большой, видимо склад.

Народу тут не сказать, что много было, но десяток крутилось. В основном молодняк, но было и трое взрослых. Один могучего телосложения, стоявший в проеме двери кузницы и вытирающий руки сероватой тряпкой. Второй старик, за восемьдесят. У него тряслись руки и голова, он сидел на скамеечке и грелся на солнце. Третьим был парень лет двадцати пяти, он с двумя пареньками переносил во второе строение какой-то ящик. Старик и был тем знаменитым мастером, передавшим все свои знания старшему сыну, это он стоял в кожаной одежде в проеме двери.

- Добрый день, барин, - слегка склонив в дань уважения кузнец, тот, что стоял в дверном проеме.

- Боярин, - поправил его десятник, похоже, он так и будет сообщать это каждому встречному, хотя в принципе так и должно быть. Про сословную субординацию тут помнили.

- И тебе не хворать, кузнец. Ты ли делаешь пищали? - протянул я руку, здороваясь. Осторожно пожав ее, кузнец сделал шаг в сторону приглашая меня к разговору.

- Хотите купить?

- Есть такое желание, - кивнул я.

- Могу продать, но свободного товара у меня не так много. Десять тебя устроит?

- Сколько? - недовольно я нахмурился.

- Если много, то пяток можете взять.

- Да я про другое, сколько у тебя всего в наличии?

- М-м-м, где-то около ста пятидесяти. Даны заказали двести штук. Вот, выполняю их заказ.

- Даны обойдутся, я забираю все, - решительно рубанул я.

- Но…

- Сколько они готовы заплатить за товар?

- Не могу сказать боярин.

- Плачу двойную цену, - бросил я.

- Куда прикажите доставить? - мгновенно сориентировался кузнец, видимо прикинув, что успеет закончить заказ иностранцев до назначенного срока.

- Два ушкуя боярина Красновского. Сейчас они стоят у пристани Красновских, но к обеду их перегонят в другое место. Сейчас обговорим покупку, я внесу часть денег, потом и обговорим, куда везти пищали. Хорошо?

- Хорошо, боярин, - прогудел кузнец. Лицо его было довольным.

Когда мы вышли с подворья, и направились вниз по склону, к реке, десятник спросил:

- Боярин, а почему ты ему сразу не сказал делать оружие кремневым?

- Чтобы новинка не ушла в сторону. Не нужно нам пока этого. Златокузнец делиться своей работой не будет, мы об этом с ним договорились, так что арендуем склад, куда перевозим пищали. А уже оттуда малыми партиями к златокузнецу на переделку.

- Сто пятьдесят пищалей, да еще наши. Почти двести сорок получается. Это сколько он их будет делать, боярин?

- За два месяца управиться, если обещание выполнит. Да и мы за это время успеем приготовиться.

- К чему приготовиться? - заинтересовался десятник.

- Думаю через два месяца и узнаешь. Ты кстати женат?

- До плена не успел, а сейчас даже не знаю.

- Тогда совет, ищите себе жен, за два месяца лучше, чтобы у каждого была женщина.

Я заставил десятника задуматься, что же это все значит.

Мы дошли до порта и, обойдя торговые склады, дошли до нашей пристани.

У ушкуя мялся тот старичок, что встречал нас в доме Красновских. На борт его не пустили, да и присматривали хорошенько, незаметно держа на прицеле. Я сразу сообщил Синицыну, что у нас тут друзей нет.

Заметив нас, старик, несмотря на свой возраст, подскочил на месте и, шлепая босыми ногами, побежал к нам. Шустрый старикан, не смотря на возраст.