Александр Быков - Стылый ветер

— Мне нужна одна лошадь.

— Хозяин голову мне оторвет, если я отпущу вас одну.

«Черт, что же делать?»

«Пообещай ему, что просто проедешься вокруг дома. Если он будет уверен, что не потеряет тебя из виду, то наверняка поленится сам садиться на лошадь...»

— Нет нужды сопровождать меня, Пончес. Я просто проедусь недалеко от дома. Ты даже из виду меня не потеряешь.

— Ну... Если только так, сеньора.

«Как тихо. Никого нет в трех милях вокруг, — думал Абдулла. — Мои головорезы уже взялись на костре что-то готовить. Ладно. Ветки кладут сухие, дыма нет. Пусть ребятки немного отдохнут. Поедят горячей похлебки... Этот старик, кажется, уже сумел своими веселыми байками завоевать сердца всей команды. Только Джафар все еще косится на него с подозрением. Послушай я старого перестраховщика, какой бы человек утонул!

Если до десяти утра ничего не изменится, придется высылать в глубь страны экспедиционный отряд. Самому поехать? А что если с моря нас засекут патрульные галеры венецианцев? Тогда тем, кто останется на корабле, придется вступать в бой или удирать. Оставить вместо себя старшим Джафара?.. Ох, боюсь не справится он с командой. Быстро настроит их против себя. Характер у контрабандиста еще тот... Придется послать во главе отряда Карагана. Он малый сообразительный...»

«Поскорее бы хоть что-то решилось, — думал Тэрцо. — Уж лучше хорошая драка, чем это бесконечное ожидание. Утренний туман не даст врагам нас обнаружить. Но ведь и своим труднее будет найти. А когда солнце разгонит туман, то оттуда, со скал, мы будем видны как на ладони».

— Проклятье! Мы, кажется, совсем заблудились в этом тумане.

— Не ной, Тэрцо. Я слышу прибой справа. Значит, мы правильно идем... Только смотрите под ноги... Ты куда пропал, Ду?

— Да здесь я, здесь... А вам не кажется, господа, что мы потеряли тропинку? Объяснишь ты нам наконец, Ахмет, за каким чертом мы сюда...

— Не богохульствуй, Ду. И потерпи. Всему свое время.

— Так где она, Пончес?

— Н-не могу знать, ваша милость... Вот, только что каталась верхом возле дома. — Слуга жалобно шмыгнул носом. — Я как заметил, что она долго не появляется, побежал посмотреть, не случилось ли чего. Вдруг ее опять лошадь... того...

Родриго нервной походкой направился туда, куда махнул рукой Пончес.

«Так и есть. Свежий след подков. Два круга вокруг дома, а потом на большую дорогу».

— Да я тебе собственноручно шею сверну, собака!.. Ты что, разбудить меня сразу не мог?!

— Простите, ваша милость. Я боялся вас рассердить... Как только... Мы сразу вскочили на коней и обшарили всю округу. Может, еще раз все прочесать?

«Ничего они не прочесывали. На земле следы только ее лошади... Упустили, ленивые ублюдки!»

— Поди вон! — Родриго развернулся и отправился обратно на постоялый двор. По дороге с силой пнул оказавшуюся у него на пути собаку. Та с визгом уползла прочь. Полковник сплюнул и вошел в дом.

«Почему она сбежала? Чем я ей был неприятен? Чем обидел? — Родриго не мог прийти в себя от неожиданности. — Неужели эта девчонка всерьез считает, что я ей не ровня? И дернул меня черт вчера сказать, что мои родители из простых галиссийских идальго. Это, наверное, сильно уронило меня в ее глазах... Тоже мне, потомственная знать, баронесса в седьмом поколении... Разве ей мало того, что мой дядюшка по матери — вице-король Неаполя, а сам я теперь его стараниями полковник армии? Какое самомнение! Счесть, что я ее не достоин, и уехать, даже не попрощавшись... Высокомерная дрянь! А я ведь даже думал просить ее руки...»

Поднявшись к себе в комнату, он закрыл дверь и запер ее на щеколду. Растерянность и досада на самого себя. Никого не хотелось видеть.

— Куда ты ее спрятал? Говори по-хорошему, щенок, иначе я тебе мозги вышибу! — Холодное дуло пистоля уперлось ему в затылок.

— Да как ты смеешь?! — возмущенно взвизгнул дон Родриго... и получил ногой в пах.

Задохнувшись от боли, он не мог даже вскрикнуть. Ноги подкосились, и полковник упал на пол. Ему придавили спину коленом.

— Ты, что ли, Родриго де Овандо? — напавший говорил на немецком.

«Мужлан. Ты ответишь за это! Еще никто не осмеливался так со мной обращаться». Для крика не было воздуха в легких, и Родриго осталось только мысленно ругаться.

— Ну? Будешь ты отвечать или мне сходить за переводчиком? — На правую руку Родриго, потянувшуюся в сторону шпаги, обрушился удар пистолетной рукоятью.

«Как больно! Собака! Я же теперь совсем не чувствую свою руку... О боже! Кто этот негодяй и что ему нужно?»