Марик Лернер: Совсем не прогрессор

В прицел были видны двое внутри. Не факт, что не имеется кого-то, лежащего на заднем сиденье. Салон большой, даже двое вполне поместятся.

Автомобиль остановился. Пару минут ничего не происходило, затем из автомобиля выбрался человек в генеральской форме и знаменитой на весь мир папахе. Оптика приблизила его настолько, что казалось — можно разглядеть глаза. Один есть. С водительского места выбрался второй. Курнатов собственной персоной. Тут не ошибешься.

Краев что-то эмоционально принялся втирать полковнику, энергично маша руками и не сдерживая голоса. Даже до Сашкиной лежки доносились отдельные слова. Недоволен. Аж животом немаленьким напирает. Капитан Низин, вместо того чтобы со слезами на щеках ползать перед ним, выпрашивая прощение и каясь неизвестно в каких грехах, посмел не явиться вовремя. Неправда ваша, Боян Георгиевич. Еще целых три минуты! Что за имя идиотское! Будто болгары не могут детей нормально назвать.

Из положения лежа и с оптическим прицелом стрелять по стоящим метрах в полутораста — одно удовольствие. Мягко нажал на спуск, и голова Филиппа Борисыча исчезла. Всю верхнюю часть черепа ему снесло.

Генерал застыл с открытым ртом, не попытавшись упасть на землю. Ничего удивительного. Слишком резкий переход для нормального, не понюхавшего войны человека. Он просто впал в ступор. Еще выстрел — и грузная туша генерала валится на землю. Никаких особых чувств Сашка не испытывал. Ни радости, ни угрызений совести. Отлично проделанная работа. И что важнее всего — своими руками. Эти послали бы исполнителей. Козлы. Сам напортачил — сам и отвечай.

Сашка застыл не двигаясь. Если кто-то есть в машине, или, пуще того, он проморгал их раньше, непременно должен проявить себя. Пять минут. Десять. Тишина. Никто не бежит, ломясь сквозь кусты, в машине тоже отсутствует движение. Пятнадцать. Терпение.

Лес после выстрелов затих, но очень скоро вернулся к обычному состоянию. Запищала какая-то пичуга. Зашуршала в траве мышь. Обычные, ничем не примечательные звуки.

Наконец он разрешил себе подняться. Тело затекло, и вставать, не выпуская из виду машины, было неприятно. Он опять застыл и подождал несколько минут. Похоже, порядок. Недаром старался, сочиняя свое послание. Проверить его слова невозможно, но четкий пересказ откровений Хамзатова и уверения в дальнейшем сотрудничестве на определенных условиях, видимо, убедили. Уж возможность ходить не через «секретку» замечательно подтверждала, что псих у него в кармане и сотрудничает.

Он медленно двинулся вперед, продолжая контролировать окрестности. Метров с пяти внимательно осмотрел своих бывших работодателей. Курнатова проверять не имеет смысла. Еще никто не пытался гулять без мозгов. А вот генерал помер не сразу. Неудачно вышло. Пуля снесла челюсть и прошла сквозь шею. Слегка помучился. Ничего не поделаешь. Судьба у него такая. АБМ — не снайперка. Чисто не получилось.

Теперь проверить карманы и машину. Мало ли, все пригодится. Или нет. Там видно будет. Прятать трупы не имеет смысла. Пока расчухают, он уже закончит третью стадию — и пусть усиленно ловят по просторам СССР. Долго искать придется.

Сашка вынырнул точно в рассчитанном месте, за сараем. Моментально ушел в сторону и залег, внимательно изучая обстановку. С улицы его из-за забора не видно, и желательно предварительно хорошо осмотреться. Он задницей чуял: просто так зайти в дом — опасно. Не мог Курнатов как-то не подстраховаться после исчезновения контакта. Дядя был с головой и предусмотрительный.

С каждым разом переход получался все легче и легче. Подробности обстановки не трогали, главное — четко представлять место высадки. Лишний камень или валяющиеся на дорожке грабли никак не влияли на результат. Достаточно общих представлений. Теперь и дверная ручка не требовалась, но он все равно ее фантазировал — так проще.

Натурально супермен со встроенным телепортатором. Неизвестно только, от рождения или все это последствия контузии. Да и не суть важно. Что есть, то есть. Ничего изменить нельзя. Остается эксплуатировать странные способности себе на пользу.

Он даже начал находить в происходящем удовольствие и тщательно обдумывал любопытную мысль. Сумасшедший Бронислав искал для себя уголок, где ему будет хорошо. Занимательный вопрос, по каким критериям. Не мешает еще раз проведать и попытаться разговорить.

Чего он добивался? Места, где его излечат? А кто ж его знает, может, отечественная психиатрия так убежала вперед, что непременно бы вылечила. Познакомиться поближе с самыми передовыми методами ему не удалось. Нарвался на Мосола. Или тот видел прибытие, или разговорились — теперь не выяснить. Псих же не представлял окружающей жизни. Вот и влип.