Владимир Поселягин - Второй фронт

Слушая, что говорит Сталин с таким знакомым акцентом, полковник только крепко сжал зубы, он понял: это крах…

Москва.

Мир Александра, это же время.

— Нет, ну ты видел, а? — восхищенно хлопнув себя по коленям, сказал старший смены на заводе «Салют, ФГУП».

— Что-то будет, — хмуро сказал один из слесарей.

— И я даже догадываюсь что, — кивнул старшой.

— Ребята, там митинг, — забежал в подсобку улыбающийся представитель профсоюза.

— Парни… Даешь митинг? — припомнив старый призыв, вскинув вверх кулак, крикнул старший смены и побежал вслед за инженером.

С ревом два десятка мастеров и подмастерьев выбежали из подсобного помещения, которое рабочие переделали в кабинет для отдыха. У владельцев завода, третий месяц задерживающих зарплату, настали трудные времена.

Москва. Кабинет президента РФ.

Спустя час.

Присутствующие в кабинете люди с хмурым видом смотрели на экран телевизора. Наконец один из них нажал кнопку на пульте и спросил с задумчивым видом:

— Что скажете?

Присутствующие посмотрели на премьера, который, закинув ногу на ногу, сидел в кресле, подперев рукой щеку.

Президент тоже посмотрел на него и после едва заметного кивка премьера сказал:

— А сделаем мы вот что…

Экстренный выпуск дневных новостей.

11 часов дня.

«…мы находимся в администрации президента Российской Федерации, где президент Дми… выступит, чтобы сообщить, что решили правительство и Госдума в связи с шокирующими событиями этого дня!» — заливался соловьем журналист.

Президент РФ выразил свою полную поддержку параллельному миру в связи с войной, идущей там, и предложил Сталину разрешить переселение в РФ всех, кого советское государство считает врагом народа и держит в системе ГУЛАГ.

Белоруссия.

Кабинет президента Лукашенко.

То же время.

— Ой, не верю. Ой, что-то они мутят, — покачал головой Александр Григорьевич, глядя на выступления своего коллеги из России.

На экране в это время показывали тысячи горожан с красными транспарантами, вышедших на улицы города. Информационная война начала набирать свои обороты.

Москва. Кабинет Сталина.

27 июня по миру СССР и 25 июня по миру Александра.

12 часов дня по местному времени.

— Товарищ Сталин, прорыв немецких моторизованных частей в районе города Гродно локализован частями сдерживания Западного фронта. В результате было уничтожено восемь тысяч солдат противника. Подбито: сто сорок один танк, семьдесят два орудия, шестнадцать минометов. Взято в плен: семь тысяч солдат противника. Захвачено: шесть танков, тридцать одно орудие, восемь минометов, а также большое количество стрелкового оружия. Войсками ВВС сбито триста шестьдесят восемь самолетов противника, наши потери семьдесят два самолета, — докладывал начальник генерального штаба генерал-полковник Василевский.

— Хорошо, товарищ Василевский, я вас слушаю. Объясните мне, почему, несмотря на то что данные по сосредоточению немецких войск в этом районе были у вас еще два дня назад, не были предприняты никакие шаги, кроме выдвижения подрывных групп?

— Товарищ Сталин… — начал было генерал, но был прерван Сталиным.

— Доложите мне, КАКИЕ потери МЫ понесли?

Чувствуя, как по спине потек холодный пот, генерал стал докладывать слегка охрипшим голосом. Вины в том, что вовремя не подготовили резервы, на генерале не было. Он действительно не знал, что там творится, пока не появилось сообщение об общем прорыве немецких войск. И только самоотверженная работа подрывных групп и других частей в этом районе помогла немного задержать немцев, успев подготовить оборону, об которую немцы ломают зубы до сих пор, но результатов пока не добились. И сейчас Василевский докладывал о практически полном уничтожении минно-подрывных групп в этом районе, количеством более восьмидесяти.

«Спасибо, братцы, если бы не вы… А того полковника, который преступно задержал поступление разведданных, уже, „увели“!» — подумал генерал, заканчивая доклад.

— Оставьте сводки и можете быть свободны.

После того как генерал вышел, Сталин стал сверять сводки генерального штаба со своими данными; как он и думал, в сводках штаба шла завышенная оценка потерь немцев и заниженная наших.

— Нужно разобраться с этим, — пробормотал Сталин и, сняв трубку телефона, произнес в микрофон:

— Товарища Швецова, пожалуйста.

— Олег Гаврилович, товарищ Иванов вас беспокоит. Нужно немедленно выслать директивы в боевые части о проверке данных о потерях противника. Когда директива будет готова, ознакомьте меня с ней.