Сергей Калашников - Шелест трав равнин бугристых

Карта, выведенная на курсовой монитор, замерцала точками рекомендуемых посадочных площадок и выдала отметку положения легкомоторника. Внизу, в километре под крылом, тянулись покрытые густым лесом холмы, среди которых извилистые нитки дорог сплетались в причудливое кружево, при узлах которого высились разного вида постройки.

— А куда бы вы рекомендовали приземлиться? — обратился парень к невидимому автомату.

— Это зависит от цели вашей поездки, — хмыкнула диспетчерская любопытным женским голосом.

— Девушка от меня уехала куда-то к вам, в Бугристые Равнины. Хочу с ней словечком перекинуться.

— Уехала, это получается, сбежала. Даже номера телефонного не оставила? — продолжила допытываться незнакомка. — А хоть имя своё она тебе сообщила?

— Назвалась Тэки. Но потом, когда я стал её искать, выяснил, что полное имя Тэкыла Гыр Башеф.

— Вы уверены? — поперхнулась диспетчерская.

— Сам видел в кадрах с камеры наблюдения аэропорта.

Пискнул автопилот, обращая внимание пассажира на изменение курса. Линия, отмечающая на мониторе пройденный путь, прервалась в точке актуального места, а потом из неё протянулось продолжение, пересекающее мерцающую границу заповедной зоны.

— Диспетчером воздушного района введён новый пункт назначения — аэродром Усадьба, — доложил автопилот. — Подтвердите согласие.

— Девушка! Это вы меня пропустили в свою резервацию? С чего вдруг такая нежданная милость?

— Если ты добрался досюда, значит тебя легче убить, чем остановить, — откликнулся всё тот же женский голос. — И зачем, спрашивается, я стану человека напрасно мучить?

— Ты что, знакома с моей девушкой? — Гриша почувствовал себя заинтригованным.

— Мой брат — отец её младшего сына.

— Ты имеешь ввиду, что у Тэки есть ребёнок и не один? Потому что упоминание младшего подразумевает наличие старшего?

— И средний есть — девочка.

— А вот не надо ля-ля! Она сама ещё ребёнок!

— Много ты понимаешь! Впрочем, чего я с тобой спорю? Через пару часов сам всё узнаешь.

Аэротакси приземлилось, едва под крылом промелькнула скромной ширины речушка. Открылся вид на ограниченные прямыми линиями заплатки пашен, на безлесный простор, изломанный пересечениями пологих склонов, уходящий на востоке в бесконечность. Взлётное поле — ровная площадка, покрытая короткой пыльной травой — было ограничено с одной стороны проволочным забором, из-за которого на самолётик флегматично смотрели жующие коровьи морды. С другой — унылой на вид полоской ленивой воды, берега которой поросли осокой.

Подкатив к огромной бамбуковой хижине, покоящейся на высоком цоколе из природного камня, крылатая машина остановилась.

— Полёт закончен. Вы прибыли в Усадьбу — одно из старейших селений резервации Бугристые Равнины.

Дверка салона распахнулась, и Гриша выбрался на солнцепёк. Чувство было такое, будто оказался на раскалённой сковороде — настолько густым и плотным жаром веяло отовсюду, а сверху устало давило палящее солнце. Вытащил чемодан на колёсиках и подумал, что вряд ли его багаж охотно поедет по здешнему покрытию. Впрочем, от здания в его сторону направилась маленькая арба, запряжённая осликом. Животное вёл под уздцы малорослый мужичок с седой головой, обутый в растоптанные сандалии. Более никакой одежды на местном жителе не наблюдалось.

«Надо же, какие дикие тут нравы!» — подумал молодой человек и сделал вид, что ни капельки не смущён.

— Здравствуй, гринго, — приветствовал прибывшего абориген.

— А почему не сагиб? — поинтересовался парень.

— Потом что не стану я таскать твой чемодан. Сам грузи.

Забросив в кузов багаж, Гриша попытался сесть позади, но верхняя кромка борта не обещала седоку ни малейшего комфорта. Поплёлся вслед за повозкой. Благо, тут недалеко.

Тень внутреннего двора мгновенно принесла облегчение. Он и не понял сразу, как же ему было жарко. Переход от смягчённой климат контролем атмосферы салона самолёта к естественной среде этой местности хоть и произвёл яркое впечатление но, всё-таки не настолько, насколько наступившее чувство избавления от пекла — пара сотен метров открытого солнцу пространства вызвали испарину по всему телу. Ещё бы чуть-чуть, и вспотел, словно мышь.

— Кухня там, — махнул рукой встречающий. — А место себе подыщешь на втором этаже. Ну, забирай поклажу, да я и пойду.

В затенённом пространстве обширного двора, казалось, никого нет. А пространство, между тем, немаленькое, где-то десять на десять метров, не меньше. Оставив чемодан у стены, Гриша двинулся в сторону, откуда доносились аппетитные запахи. В столовую вёл проход через каменную стену прямо на уровне земли. Тут в полуподвальном сумраке угадывались столы и стулья.