Евгений Сартинов - Последняя Империя. Война с Китаем

— Конечно. Я вообще предлагаю ликвидировать такую должность как начальник разведки, если этой разведки просто нет!

Вейшенг тут же парировал:

— У нас практически нет и командования. За три месяца не суметь сделать ничего, на что мы рассчитывали. Так что твою должность тоже можно ликвидировать.

Но командующий не сдавался.

— Это все благодаря вашим предателям! Мои асы уже пересаживаются на МиГ-21! Мы бросаем в бой Т-55! Скоро мы уже останемся с танками, что воевали во вторую мировую!

— Оставьте вы свою грызню! — Взорвался генсек. — Вы уже три месяца ругаетесь. Поздно срезать мозоли у покойника. Сегодня восставшие уйгуры взяли Урумчи. В их руках оказались большие склады с оружием, так, что мы получили настоящий второй фронт.

Командующий кивнул головой:

— Могу осчастливить еще одной новостью. Только что Япония высадила десант на проклятые острова Сикоку. Судя по показаниям беспилотников, они стоят там постоянный пограничный участок.

— Шакалы, — прошипел Шоушан. — Все хотят испить крови раненого тигра.

Под словом «все» министр пропаганды имел в виду Индию, под шумок занявшую спорную территорию на отрогах Гиндукуша — Аксай Чин. Биться за этот каменистый клочок гор у руководства Китая не было ни желания, ни сил. Таджикистан без лишней огласки ввел войска в перешедшую, было, в руки Китая Горно-Бадахшанскую автономную область.

— Что с волнениями в Шанхае? — Спросил Командующий. — Когда они прекратятся? Мне не поставили запчасти к самолетам! У меня последний Стелс не может подняться в воздух из-за отсутствия одной единственной детали!

Волнения в Шанхае начались три дня назад. Они были вызваны большими потерями среди военных. Количество похоронок поступало из войск просто тоннами.

— Это все ваши похоронки, — прошипел Вейшенг. — Нельзя так нервировать народ.

— А я предлагал не посылать похоронки до окончания войны. Это ты, — Командующий обернулся к главному идеологу страны, — настоял на своем.

Шоушан возмутился:

— Я!? Я предлагал к каждому убитому составлять историю с его героической гибелью. Чтобы у родственников и земляков погибшего было желание продолжить дело героя и пойти добровольцем. А вы просто начали тупо строчить похоронки и вагонами гнать их в тыл!

— Кстати, о добровольцах. Что там с ними? — Спросил Ван Джин.

— Количество сильно уменьшилось, но они еще есть, — сообщил командующий. — Только все они солдаты второго сорта. Регулярная армия уничтожена, к нам идут в основном крестьяне, и идут не для того, чтобы воевать, а чтобы их бесплатно кормили. Кроме мотыг в руках они ничего не держали. Бросаем их в бой, а они при звуке выстрелов и пушек бросают оружие и бегут, куда глаза глядят.

— Да, из-за этого же растет число дезертиров, — поддел главный разведчик. — Счет идет уже на десятки тысяч.

— Надо беспощадно расстреливать всех трусов! — разозлился Ван Джин. — Ставить загранотряды и расстреливать! Нашей нации не нужны предатели!

— Загранотряды могут вызвать недовольство у народа, — осторожно напомнил идеолог.

— У нас самая большая страна в мире! Мы что не найдем миллион доблестных воинов?! Если никто не хочет воевать добровольно, то надо объявить обязательную мобилизацию!

— Это опасно. Недовольные могут повернуть оружие против нас. Всё уже на пределе, — напомнил главный разведчик.

— У народа и так все на пределе. Уже раздаются лозунги о смене руководства, — огрызнулся Генсек. — Я вчера еле отбился на заседании политбюро. Эти недоноски перестали молча поднимать руки, они уже начинают задавать вопросы.

— Какие вопросы? — Спросил Шоушан.

— Когда кончится война.

Все помолчали. Наконец Ван Джин сказал главное, зачем он и созвал этот совет.

— Нужно сделать что-то, что коренным образом изменит ход войны.

— Я вижу только один выход — сбросить на русских атомную бомбу, — предложил Чжан Вэйжон.

— Куда? — Спросил Шоушан.

— Как куда? На русские войска.

— И эти земли на сотни лет будут бесплодными? — Ухмыльнулся Ван Джин. — И зачем мы тогда их завоевывали?

— Значит надо ударить по городам России, — настаивал Командующий. — До Москвы мы не дотянемся. Можно уничтожить Красноярск или Иркутск.

— Но это вызовет отрицательную реакцию во всем мире, — напомнил Шоушан.

Маршал презрительно сморщился.

— Плевать! Вспомните американцев с Хиросимой, да и сами русские сбросили бомбу на японские острова и ничего? Кто это уже помнит.