Роман Грибанов - Цена ошибки

— Дежурный! Крикнул Гюнтер. Узнай у техников, которые выпускали командира, с чем он взлетел! Уже узнал? Только подвесные баки? И все? А, все-таки, у них М61 зарядили.

— Свяжись с ним немедленно, сообщи ему, что тут у нас Третья мировая началась. Пусть обратно не торопиться, база все равно сейчас будет работать только на взлет. Поболтается где-нибудь, с одной пушкой много не навоюешь, даже если она шестиствольная. И пусть готовят мой самолет, я с первым штаффелем пойду. Все, я одеваться.

18–07, московское время, Москва, Кремль, отрывок телефонного разговора между первым секретарем ЦК КПСС Никитой Сергеевичем Хрущевым и министром обороны Родионом Малиновским. Через 7 минут после начала конфликта.

— Никита Сергеевич! — голос министра обороны был полон неподдельной тревоги. — В Карибском море произошёл атомный взрыв. Доложили с Кубы — они его видели. Подробности пока неизвестны, но судя по всему, или американцы потопили одну из наших подводных лодок атомной глубинной бомбой, или она ударила по ним атомной торпедой. И это ещё не всё.

— А что ещё? — Хрущёв стиснул телефонную трубку.

— По данным радиолокаторов системы дальнего обнаружения, размещённых в странах Варшавского договора, бомбардировщики Б-52, осуществляющие боевое патрулирование с ядерным оружием на борту, направляются к границам наших стран-союзников в Восточной Европе. И к нашим границам, Никита Сергеевич. Это война, — Малиновский сделал паузу, — и в любую минуту может последовать удар американских ракет по нашим городам. И будет нам двадцать второе июня, только смертельное…

— Ваше мнение? — хрипло спросил Хрущёв, вытирая свободной рукой вспотевшую лысину.

— Атаковать всеми силами и средствами, — глухо прозвучало в трубке. — Промедление смерти подобно. Рассусоливать уже некогда — счёт пошёл на минуты.

— Никита Сергеевич? — спросил Малиновский. — Что же вы молчите?

— Приступайте к действиям по плану "Экватор", — медленно произнёс Хрущёв.

18–10, московское время. На северо-западе ГДР. Позиционный район 3 дивизиона 159 ракетной бригады. Через 10 минут после начала конфликта.

Товарищ капитан! Срывающимся голосом закричал радист-оператор ЗАС.

Капитан Живодеров посмотрел на него и сразу, не слушая доклад, понял. Вот оно. Началось. Он только хмуро спросил:

— Цели не изменились?

— Прежние. Ответил оператор, стараясь не выглядеть слишком испуганным.

— Ну, хоть что — то хорошее. Батарея, к бою!

— Сбросить термочехол! Убрать приборы наведения! Заправить ракету пусковым горючим! Скомандовал Борис. Увидев, что второй и третий номера вдвоем складывают треноги вешек и теодолита, он подошел к ним: — Где Негруца!?

— Сейчас будет, он отдыхал после дежурства. Все это время, с утра двадцать пятого и до сегодняшнего вечера расчеты дежурили посменно, отсыпаясь после смен кто в кузове грузовика, а СО и мехводы — прямо в пусковой.

— Я уже здесь командир. Негруца бежал от здания котельной, на ходу застегивая комбез. А из окна, предательски спалив его, выглядывали растрепанные Марта с Хильдой, причем Хильда даже пыталась изобразить что-то вроде воздушного поцелуя. Старшина обернулся, увидев, куда устремлен насмешливый взор лейтенанта, и прокричал что-то по-немецки, девушки вмиг скрылись.

— Опаньки, старшина, и когда это ты немецкий освоил? Методом скоростного глубокого погружения в среду? Насмешливо спросил лейтенант. Бойцы вокруг пусковой заржали, комментируя в подробностях это "погружение".

— Первый номер, не слышу доклада о заправке! Оборвал Борис.

— Сейчас… все, отсечный клапан… сработал. Есть заправка ПГ!

— Разблокировать гироскопы!

— Есть! Прокричал в ответ СО. — Есть раскрутка гироскопов!

— Воздух в АБ! Первый номер открыл на пульте СПО клапан подачи воздуха в ампульные батареи ракеты.

— Есть АБ! "Все", отрешенно подумал Борис. Обратного пути нет. С удивлением он обнаружил, что подспудно все время ждал, что комбат даст отмену пуску. До сих пор все можно было вернуть, гироскопы застопорить, поднять стрелу, опустить ракету, одеть заново термочехол, закрывающий эту чертову боевую часть с пугающей надписью на боку "РА-17", для тех, кто знает, конечно. Но сейчас все, ракете теперь только в ПРТБ, на замену ампульных батарей, уже раздавленных сжатым воздухом. Или туда, вверх и потом на запад.

— Заводи! Крикнул он пятому номеру.

— Выкрутить ветровые болты! Расчет рванулся выкручивать четыре болта, вкрученных еще тогда, перед подъемом, чтобы ракета не упала от порыва ветра. Четвертый номер замешкался, у него все время срывался ключ с головки болта.