Дмитрий Бондарь: У всех разные игрушки

"Иран-контрас" дорого обошлась республиканцам, а Серый постарался раздуть скандал гораздо шире, чем мог себе позволить избирательный штаб Джорджа Буша. Кандидату в Президенты от республиканской партии припомнили все: и недолгое нахождение на посту главы ЦРУ – как раз во время основных событий скандала, и откровенные провалы в борьбе с наркотиками, за которую он был ответственным перед страной и Президентом. Вспомнили даже темное прошлое его отца – Прескотта Буша, деятельно сотрудничавшего с Третьим Рейхом.

Ковбой громко засмеялся.

– Получили, сенатор?

– Я еще не закончил. Подскажите мне, чем закончилось дело BCCI, которое расследует мистер Керри? Ничем. Разве мог этот пакистанский банк создать сеть филиалов по всему миру без помощи определенных лиц? Я слышал, за спиной господина Абеди стоит саудовский принц, удивительным образом совмещающий банковскую деятельность с руководством разведкой. За какие-то пятнадцать лет этот банк расползся по полусотне стран. Если мне не изменяет память, то в прошлом году он был уже на седьмом месте в мире среди частных банков по размеру активов. И едва ли не открыто торгует наркотиками. Отмывание денег наркобаронов, финансирование Саддама, Норьеги, Доу, поддержка ближневосточных террористических организаций. Да тот же "Ирангейт" без него не обошелся. И все это происходило при прямом попустительстве Банка Англии, при снисходительном отношении американских властей и спецслужб. Меня не удивит, если однажды этот банк просто исчезнет, прихватив деньги вкладчиков.

– У меня такое впечатление, Зак, что вы знаете гораздо больше, чем пишут о том в газетах?

– Мы все здесь не читаем газет, Остин. Мы их издаем, не так ли?

Ковбой снова захохотал.

– Верно. И если мы их пишем, тогда то, что в них написано и становится действительностью для рядового избирателя. А пока все привыкают к этой вымышленной действительности, мы можем спокойно делать свои дела. Обычное бытовое мошенничество, в цивилизованных кругах это называется – бизнес.

– Но вы же не станете отрицать, что в демократической стране глобальному заговору возникнуть труднее, Зак? – Сенатор Тим все еще не желал слезать с любимого конька. – И если весь мир придет к истинной демократии, то для заговорщиков просто не останется места.

– Когда мы с вами рассуждаем о тайных заговорщиках, мы почему-то всегда имеем в виду прямое управление, – возразил я. – Но ведь можно управлять и непрямо. Когда федеральному правительству требовалось наказать какого-нибудь налетчика на банковские дилижансы на Диком Западе, оно не отряжало на его поимку тысячу федеральных маршалов. Оно просто выпускало тысячу листовок с указанием суммы вознаграждения за его голову. И за пятьсот долларов за ним охотились все крестьяне, индейцы и мексиканские бандиты. Немножко развить эту идею – и управлять можно всем, прямо никому ничего не приказывая. Достаточно навязать свое мнение через газеты, учебники, телевизор, и остальное люди сделают сами. В демократическом обществе это делается тайно и без излишней помпы, в тоталитарном – это точка зрения всем известна, официальна и потому более уязвима. Не так ли?

Чем больше я смотрю на американские и европейские демократические завоевания, тем больше прихожу к выводу, что провозглашение демократии – самый действенный способ контролировать народ, обманывать его и наживаться на его доверии. Даже не всегда нужна демократия – достаточно лишь ее задекларировать, как это сделано в Британии или Голландии. В королевствах или диктатурах иногда происходят революции, но при развитых демократиях просто не может быть революционеров, потому что для всех есть легальный способ прихода к власти. И если кого-то это не устраивает, если кто-то понимает иллюзорность предлагаемого пути – он мигом становится преступником, террористом и врагом общества. А с такими персонажами во все времена у всех демократических режимов способ борьбы один единственный, правильный и неотвратимый.

Вслух, разумеется, я этого говорить не стал. Не хватало еще стать парией в тех кругах, куда с таким трудом удалось пролезть.

– Господь знает, что не все решается правильными законами, сенатор! – Я продолжал рассуждать на заданную тему. – Президент в любой момент способен издать исполнительный приказ, обязательный к исполнению всеми органами власти, пусть даже и немножко противоречащий действующим законам. Да что там указ! Вы не хуже меня знаете, как принимаются американские законы. Вам, должно быть, известно, что каждый закон, получивший одобрение Президента, сопровождается небольшим дополнением – президентским заявлением, прямо указующим, как следует судам принимать и читать нормы нового закона, на что обратить внимание, а какие положения закона не использовать. Иногда такое заявление полностью переворачивает весь смысл новоиспеченной правовой нормы. Что это, как не способ преодоления законодательных препятствий? И что помешает заговорщикам протолкнуть своего человека в Овальный кабинет и издавать указы и заявления пачками? Я не вижу, чем ваше американское общество защищено от возможности быть использованным… энергичными людьми. Поэтому мне трудно судить, сенатор, о невозможности возникновения заговора в демократическом американском обществе. – Остин протянул мне стаканчик с холодным пивом и я быстро глотнул, пока кто-нибудь не перебил, но никто ничего не успел произнести. – Я еще не очень искушенный политик и знаток международных интриг, но уже вижу, что никаких препятствий кроме совести для заговорщиков не существует. Ни в Америке, ни в Англии. Возможно, в России всемогущий КГБ таких заговорщиков отлавливает и отправляет в сибирский ГУЛАГ, но и в этом я сомневаюсь – иначе мы бы никогда не услышали фамилию "Горбачев". Но вот ваше замечание о всемирной демократии абсолютно верно. Всемирной демократии незачем будет плодить заговорщиков. Ведь во главе нее они и встанут. Их главная и единственная цель – всемирная демократия.