Антон разложил бумаги Михаила Евгеньевича в гостиной.
— Как все просто и ясно… — бормотал он, водя ладонью над зашифрованным текстом.
Удар молнии пришелся в балкон. Окна распахнулись и ветер расбросал листы докторского архива по комнате. Антон почувствовал, как пространство перед ним зашаталось и через мгновение он вновь очутился в бесконечных коридорах лабиринта потустороннего мира.
— Проклятый тупик, — сердилась Валентина, сидя на полу коридора. — я еще найду способ вернуться. Что это значит?
— Что, Валечка, — сказал вдруг Антон с удивившим даже его самого сочувствием, — хочется побыть богом? Здесь, в астрале, ты открыла некоторые двери и теперь экспериментируешь, как хочешь? Это, кстати, я перевел для тебя: «Позволь мне войти из первого предела во второй». А вообще один умный человек сказал мне, что все эти знаки не имеют никакого смысла. Они указывают тебе дорогу, которую ты уже выбрала.
— Ты будешь скучать без меня, Антон. — Валентина исподлобья глянула на Лернера.
— Вряд ли.
— Будешь подыхать. Никчемный больной старикашка. Вспомнишь меня.
— Надеюсь, не раньше.
— Все равно это только цифры. Я вычислю все сама, ты мне не нужен. Я открою все двери прямо сейчас! Тянет иногда к родным пенатам, как когда‑то Лилит.
Антон сплюнул и зашагал куда‑то вперед и вверх по этому искривленному пространству, где не действовали закон притяжения и гравитации. Он ориентировался по появлявшимся словно из воздуха знакам, тут же мгновенно рассыпавшимся. Валентина время от времени останавливалась и открывала книгу Судьбы, чтоб свериться с написанным там. Наконец они оказались на странном, сделанном как–будто из бетона плато, которое заканчивалось черным, кажущимся бездонным провалом, отуда доносились режущие слух, похожие на шепот множества голосов, звуки.
— Второй предел. Дальше мне хода нет. — присел на корточки Антон. — с минуты на минуту наступит время «Ч», если расчеты древних верны. Так что действуй, если хочешь.
Валентина стояла в нерешительности перед темной бездной.
— Я жду тебя!! — она вознесла руки вверх. — Мой божественный хаос.
— Боюсь, ты провалишь экзамен. — скептически бросил Антон. Здесь, в глубинах потустороннего мира, их слова звучали приглушенно, как в вакууме.
— Да, боюсь у меня нет иного выхода, кроме как самой сесть в президиум. — храбрилась Валентина, но уверенности не было в ее голосе. — Пойдем вместе. Если захочешь, мы можем потом вернуться. Пойдем, а? Быть человеком это так скучно.
— Мне кажется, я еще не был человеком. — Антон задумчиво–сосредоточенно глянул на нее, потом вспомнил Надю и Рината, мягко улыбнулся, отчего вокруг сразу посветлело.
— Тогда прощай, — Валентина прислушивалась к шорохам вокруг. — и помни: я все еще у тебя в голове.
Наконец она решительно пошла вперед и скрылась в темноте. Антон снял с шеи пентакль и рассоединив две половинки, соединил их наоборот: черную вдел в белую под углом в 90 градусов. Пространство прорезали несколько ярких молний. Он прошел вперед и бросил медальон в провал.
Звуки из бездны постепенно нарастали и медленно превращались в клокочущий рев, стремившийся наружу.
— Бездна зовет, — прошептала она. — ты всматриваешся в бездну и если это продолжается долго, то и бездна начинает всматриваться в тебя.
Она шла по черному непроницаемому коридору. Под ее ногами словно хрустел песок.
— Клянусь живущим во веки веков, который сотворил небо и все что на нем, землю и все что на ней, море и все что в нем, клянусь, что времени уже не будет. — эту ключевую фразу, которую надо сказать для открытия канала к вселенскому разуму, она помнила наизусть еще со времени секты «Путь к свету».
Она начала вслушиваться в пространство. В этот момент время на часах в квартире Антона, как и повсюду в других местах, начало чудить, выписывая самые невероятные цифровые выкрутасы. Наконец часы пикнули, показав 00.00.
— Остановись, — раздался голос откуда‑то сверху.
Темнота раздвинулась словно занавес в театре. Валентина оказалась внутри некой пирамиды. Она со всех сторон была почему‑то окружена зеркальными стенами.
— Кто это? — вырвалось у нее. — Кто ты?
— Я тот, кто подает голос.
— Сет, бог Хаоса. Приветствую тебя! — восхищенно произнесла она, гордясь собой.
— Готова ли ты увидеть мое лицо? — вкрадчиво прдолжал голос.
— Да! — Валентина положила книгу перед собой, затем обернулась и увидела отделившегося от стены и смеющегося Тальвинга.
Читать дальше