Александр Башибузук - Бастард

Но это потом, после Арагона…

Напоили лошадей и пошли дальше.

Когда солнце стало в зените, Педро вдруг подал команду спрятать лошадей в зарослях. Укрыли их и сами растянулись на земле.

Я осторожно выглянул и замер.

Совсем близко, примерно в сотне метров выше, по склону гуськом спускался отряд лучников. Невысокие коренастые бородатые мужики в кожаных кирасах с луками за плечами и короткими широкими мечами на поясе легко шагали по камням, подозрительно вертя головами.

— Они… — шепнул Педро и вдруг приглушенно выругался.

Я разглядел, что лучники ведут за собой несколько мулов, нагруженных до предела вьюками, и тащат на веревках связанных и жестоко избитых трех пленников. Один из них совсем молодой, почти мальчишка. С головой, перевязанной грязной тряпкой, и сильно разбитым лицом.

— Боже… Эстормо… — зашипел баск и потянул меч из ножен.

— Возьмем? — вопросительно посмотрел на меня Тук, вставляя ворот в арбалет. — Их всего десять. После залпа будет всего семь. Как раз нормально. Ну в самом же деле, ваша милость, пора и подраться. Опять же и груз у них…

— Кто это? — шепнул я баску, показав шотландцу кулак.

— Сын! — с тоской ответил проводник и с мольбой посмотрел на меня. — Первый раз самостоятельно пошел. Сеньор… я вас прошу. Им всем отрубят правую руку и левую ногу, а мне еще придется возвращать евреям деньги за товар! Сеньор! Моя семья век вас славить будет! Я отплачу…

Вот те напасть! До отряда лучников оставалось метров семьдесят, и они как раз должны были пройти мимо нас, совсем рядом. А если лошади всхрапнут? Заметят нас, как пить дать заметят. Твою же мать! Ну почему у меня все не слава богу, даже Пиренеи спокойно перевалить не могу. Млять, и доспех весь во вьюках…

— Ты мне будешь должен, Педро! — зло заявил я баску и заработал воротом, взводя арбалет. — Готовьтесь, дам команду. Сначала стреляем, затем вперед с мечами.

Ох как ты мне будешь должен, Pedrito…

Вот зачем я принял такое решение? Спасти сына проводника? Вряд ли… Какое мне до него дело… Или просто побоялся, что лучники нас обнаружат, и решил упредить их? Не знаю… Скорее всего, второе; во всяком случае, никакого сочувствия к контрабандистам я не испытываю. Это странно для человека двадцать первого века, особенно русского, но совершенно нормально для кабальеро — гасконца пятнадцатого столетия. Так кто больше я сейчас?

Долбаные мысли! Надо поскорее избавляться от лишнего налета цивилизованности — и буду себя чувствовать гораздо комфортнее.

Отряд лучников приближался. Я приметил головного бородача и прицелился ему в грудь. Доспех кожаный, болт должен навылет прошить.

Баск тоже целился из своего самострела, шепча какую-то молитву.

Тук переместился за ближайший валун, и что он там делал, мне не было видно.

Дождался, пока отряд приблизится, и, когда до нас осталось всего десяток метров, я, нажав спуск, завопил:

— Вперед!

Головной лучник ничком рухнул на камни с болтом в груди. Попал я, куда и целился.

Баск сшиб второго лучника, засадив ему стрелу в шею.

В кого попал Тук, я не успел заметить, потому что сам уже несся вперед с эспадой и баклером в руках. Щит, к счастью, был прицеплен к седлу, и вытаскивать его из вьюка не пришлось.

Особой растерянности у лучников не наблюдалось, но я все-таки успел почти добежать к тому времени, как они натянули луки. Залп стрел я встретил, взметнувшись в прыжке и вытянув руку с эспадой.

Свистнуло возле самого виска, обдав воздухом и дернув прядь волос, но клинок уже с легким хрустом проткнул живот низенькому крепышу, ошеломленно выпучившему глаза и раззявившему в крике рот. Пинком послал еще живое тело в сторону лучника, лихорадочно тянущего из колчана стрелу, и, подскочив, вонзил ему шип баклера в лицо, попав точно в глаз. Содрогнулся от его истошного вопля и, разворачиваясь, успел поднырнуть под удар размахивающего клинком третьего стрелка.

Бородач «провалился», но устоял на ногах и мгновенно развернулся, держа перед собой меч. Пользуясь тем, что между нами было метра три и мгновенно напасть он не сможет, я повел по сторонам глазами.

Тук, азартно вскрикивая и размахивая глефой, теснил к обрыву сразу двух стрелков, не давая им времени на атаку, заставляя постоянно защищаться.

Баск в этот самый момент, прижимая своего противника к земле, раз за разом всаживал в него свой короткий меч и не замечал, как еще один франк целится в него из лука. Черт!

— Твою мать… — Едва успел сбить меч несущегося на меня с воплем лучника и рубанул ему по ногам.