Евгений Белоглазов - Оптимизация

Накопитель энергии в исправности. Не пострадал и навигатор. Вместе с тем, дальняя космограмма не распознается, а ближний реликтофон ни с чем не идентифицируется. Поступающие извне сигналы свидетельствуют о крайней степени пространственной неоднозначности. Гравитационные пузыри… везде и всюду разнородные скопления гравитирующих вихрей и пузырей, к тому же непонятно каким образом взаимодействующих.

Последовал характерный всплеск излучения — вакуумировался трансформ-генератор, после чего разорвалась цепь обратной связи с ним, и Нт-нг-Ндгднар полностью потерял способность превращаться во что-либо. Перспектива утратила прозрачность, исчезла способность видения объектов в целом, детали воспринимались с трудом. Любая попытка к действию только усложняла возможность реоморфизма — возврата в былое состояние.

Дальнейшие измерения вообще повергли его в шок. Минимальное из возможных число пар противоположностей и примитивное их состояние! Иной диапазон вибраций ядерных структур и ни на что не похожий способ вещественных преобразований.

«Ди-полярный принцип нахождения вещества в связанной форме и как следствие бинарность мировых осей» — сообразил Нт-нг-Ндгднар.

Между тем умножитель полярности продолжал выдавать противоречивые сведения, логистр определений нес ахинею, а регистратор уровня пространственного полиморфизма застыл на уровне «ниже возможного». По всему выходило, что он оказался в двуполярном мире, существование которого предполагалось, но никто в Ультирате его не наблюдал и никто в нем не был.

Причуды космогенеза — не иначе!

Далее выяснились еще более поразительные факты. Раздрай, в который он попал, можно было определить только как объемный тетрапласт на разделе трех космофаз: вакуума, макротринала и мегастазиса. Понятие об ориентации в чем-либо утратило смысл. Если тремя координатами еще можно как-то управлять и перемещаться в них, то четвертое измерение — время — оставалось только пассивно воспринимать без малейшей возможности воздействовать на него. Видимо, по каким-то неведомым причинам носитель отделился от мирового темпорального поля, и струя локального времени зашвырнула его в одно из обособленных распределений, еще не охваченного трансгрессией.

И тут на смену недомыслию пришло прозрение. Геометрические параметры этого мира отделены от вакуумных подуровней, поэтому и сведены к минимальному числу измерений. Исходя из этого, скорость течения времени здесь равна скорости распространения электромагнитных и гравитационных квантов. Вот почему стала невозможной сверхскоростная трансляция. Вот почему его так разнесло и сдавило одновременно. А малая кривизна пространственного субстрата не дает возможности свить петлю времени и замкнуть ее хотя бы на себя для передышки, не говоря уже о том, чтобы обратить события вспять. Поэтому и не удалось избежать разделения транспортационных трассеров. Часть из них осталась в шестом измерении и их уже не вернуть, часть растворилась в восьмом. Вейдеры управления располосовались и канули в небытие, а седьмое и одиннадцатое измерения оказались заблокированными. Из всего этого следовал неутешительный вывод — возврат в исходный космотериум стал невозможным.

Очередная попытка пробиться в Ультират закончилась неудачей. Любые действия и даже мысли о перезаброске все больше погружали Нт-нг-Ндгднара в трясину окончательно закристаллизовавшейся ксенореальности. Оказавшись не в состоянии противостоять силе квадропространственных запретов и в полной мере осознавая неизбежность вызванного ими распада интроценоза, он решился на крайнюю, применяемую в исключительных случаях меру — сжаться до состояния вещества с бесконечной массой и просочиться через сингулярность в субвакуумный подраздел. А там, будь что будет. Без вейдеров управления шансы уцелеть в условиях, где главенствует принцип вероятности, невелики. Но они не равны нулю. Впрочем, эта затея тоже не удалась. Реактор набирал только половину необходимой для коллапса мощности, энгулятор с трудом поддерживал минимально допустимое число измерений, а система жизнеобеспечения если и функционировала, то на грани отказа.

В картине, передаваемой наружными сенсорами, по-прежнему не наблюдалось ничего узнаваемого. Пространственный объем спорадически заполняли гравитирующие массы, которые хоть и проявлялись в полях идентификаторов, но неизвестно что из себя представляли. Ответы анализатора оставались неизменными: «Наблюдаемые структуры диагностике не поддаются». Ход событий продолжал оставаться непредсказуемым, фокусировка органов чувств не производилась, коррекция структуры генома не соответствовала уровню стабильной саморегуляции. Мало того, что его раздвинуло, стиснуло, разорвало, вывернуло наизнанку, так еще и скрутило в спираль, вследствие чего он стал испускать отвратительное, совершенно не свойственное ему излучение (зловоние — так, не придумав ничего лучшего, обозвал он непотребную эмиссию).