Евгений Торопов - Параллельные кривые пересекаются непредсказуемо

- Спасибо, Лизавета Федоровна. Вы меня успокоили!

22. - Я, собственно, успокаивать тебя и не собиралась, - отвечала соседу Лизавета. - Я тебя хотела попросить об одном немаленьком одолжении.

Честно говоря, в этот момент молодой человек слегка испугался, но виду не подал. Ведь Лизавета Федоровна, хоть и была женщиной в летах, но выглядила просто отпадно. А перед таким сортом женщин даже самые отмороженные лица мужского пола не показывают свой страх, каким бы sf`qm{l он не был.

- Да, конечно, я слушаю, - сказал он.

- Хорошо, Власов, что слушаешь. Я не случайно про своего младшего сына напомнила. Пора бы ему белый свет посмотреть. Только не в армии и не в коме. Возьми его с собой. Авось пригодится.

"... или нет", - подумал сосед Лизаветы Федоровны.

23. - А нельзя ли на него взглянуть хоть одним глазком? - попросил герой. - А то я его и не видел ни разу.

- Да вот он, смотри на здоровье, - сказала соседка и вытащила из кармана на ладонь маленького человечка. - Видишь, он совсем не будет тебе в тягость.

Иммануил вначале отпрянул.

- Так он:

- Да, мой сыночек Ганс является миллипутом. У него очень озорной характер.

- Эй, Власов, здорово что ли! - запищал миллипут Ганс, словно желая подтвердить свой озорной характер. - Хочешь, я сяду тебе на шею?

- Ну ладно, Гансик, прыгай вот сюда, в нагрудный карман. Будешь вместе со мной путешествовать по белому свету, только ты должен меня развлекать когда мне будет скучно.

- Вау! - вскричал Ганс. - Наконец-то я буду участвовать в настоящем путешествии! Где же твой конь, рыцарь? Пора бы уж в путь!

24. - Конь? - переспросил Иммануил.

- Коня звали? - раздался чей-то бас прямо над ухом молодого человека.

Тот повернул голову и увидел самого настоящего коня, правда синего цвета.

- Черт! - только и сказал молодой человек.

- Настоящий конь! - прокричал миллипут.

- Я не черт, - отвечал синий конь, - а безработный представитель парнокопытных. Меня выгнали из-за того, что сейчас вошли в моду фиолетовые лошади. На бирже труда считают, что найти новое место мне будет очень тяжело. Я хочу попроситься к тебе, сэр Власов. Мне сообщили, что ты отправляешься в трудный и великий поход, как самый настоящий палладин. Тебе просто необходим верный конь. Пусть даже синего цвета. - И "безработный представитель парнокопытных" тяжело вздохнул.

У "самого настоящего палладина" чуть челюсть не отпала, но он не подал виду и спросил:

- Кто же предоставил тебе такую информацию?

- Мой давний друг из пернатых - Роникс.

25. - Ну хорошо, - взвесив все "за" и "против", решил Иммануил. - Я принимаю тебя к себе на работу на должность рабочей лошадкой. А я в таком случае буду предпринимателем усилий без образования юридического лица.

- Ур-ра! - заржал Синий Конь.

- Ур-ра! - запищал миллипут Ганс.

- Да здравствуют искатели приключений! - вскричал Власов, ловко вскочил на коня и новые друзья помчались вперед.

Мчались они день, мчались два, мчались неделю. На восьмой день остановились передохнуть возле бензоколонки. Хотели остановиться в тени ветвистого дуба, да только где же его найти ветвистый дуб, когда вокруг лишь индустриальный пейзаж? Едва они расположились на обочине, чтобы перекусить, как к ним медленно подъехала симпатичная девушка на пьяной сраной козе.

- Королева бензоколонки, - представилась она, жеманно поправляя съехавшую набекрень корону.

26. - Очень приятно, - улыбнулся наш герой. - А меня зовут Иммануил Власов.

- А меня Ганс, - пропищал миллипут из нагрудного кармана. - И мне тоже очень приятно.

- Рада, что вам приятно, хотя я еще ничего не предлагала, смелые рыцари, - ответила королева бензоколонки, подошла к Иммануилу, погладила по колючей щеке (тот забыл дома бритвенный станок, отчего не брился целую неделю) и нежно прошептала: - Манечка, приглашаю вас в свой замок, что на петушиных окорочках.

- Пойдем, Власов, не отказывайся! - завизжал Ганс. - Жрать хочу! - А onrnl очень тихо и вежливо: - Прекрасная королева бензоколонки, у вас будет что-нибудь съестное?

- Сожалею, но нет. Вчера налетел спецназ овец и все унес.

- Ничего страшного, - не унывал миллипут, - окорочка же остались!

А Иммануил даже на него не прикрикнул. В его груди сердце забилось както по-особому, а разум уже захватывало в плен новое чувство.

27. И вот, они прошли в одинокую избушку на перекрестке семи дорог. Внутри все стояло вверх дном - перевернутые столы и опрокинутые шкафы, сброшенные на пол вещи, скомканный линолеум, перебитые стекла в окнах.