Евгений Торопов - Место под солнцем

- Как-то я изучал пантеизм... - начал было Артур.

- Вот так и живу, - как будто не замечал собеседника Доктор, словно я не я, а частица высшего организма. Лечу людей и думаю: это Земля оперирует моими руками. Что так надо и это во благо.

- Можно перебить? - вмешался кто-то со стороны. - Грегором зовут. Я тут подслушал немного, думаю вы правы. Как врач вы подтвердите, что у человека бывают неизлечимые болезни? Бывают. Также и у остального, к примеру, у вашей живой системы. С болезнью не всегда можно справиться, от нее можно и умереть.

- Да, умереть, - согласился Доктор. Из темного угла его позвали и он ушел, осторожно ступая в темноте чтобы никого на раздавить.

Долго наступал вечер, но-таки наступил и воинственное пурпурное солнце скатилось на самую кромку холмов. Колонна грузовиков подъехала, по-видимому, к военной базе и остановилась на каменистом лугу перед высоким, ограждающим ее, забором. Дверцы фургона с лязгом отворили и ворвавшийся прохладныйветер обнажил тела людей в самых причудливых положениях, в какие их разместила пытающая тряска по старой предгорной дороге. Они тоскливо копошились во тьме, уже давно отчаявшись глотнуть поток пьянящего неба. Пленных согнали вниз и кое-как сбили в колонну. После этого массивные ворота в заборе отворились, впустили по одному урчащие грузовики и выпустили кучку страшных людей в черной униформе, которые катили перед собой пару тележек: одну с пузатым бочонком, а другая была нагружена тяжелой угловатой аппаратурой. Возглавлял процессию невысокий человечек, к которому немедленно бросился комиссар Джахари, восклицая: "О, Эдкенс, мое почтение!" - но тот холодно осадил: "Вначале дело, Вилли". И черная процессия медленно двинулась вдоль колонны. Завыл тревожный горный ветер. Пленные стояли, понуро сгорбившись, и тут от них отделился один человек и попытался бежать. Неуклюже махая руками и слегка сбивая шаг, он направился к лощине, и почти добежал до начала склона, когда его сразило двойной автоматной очередью. Перестал свистеть ветер. Это у Артура заложило уши.

"Гадство! Мы и в дни исхода не отказались от безумства!"

После краткой заминки, связанной с этим происшествием, пленных стали разделять на три группы, но перед этим каждому давали выпить полстакана воды из бочонка. Дело продвигалось уверенно и вскоре очередь дошла до Доктора. Невысокий человечек Эдкенс спросил:

- Как здоровье? Что болит?

Сзади него встрял в разговор комиссар.

- Том, заметь, он поносил мудрейших Близнецов, - и улыбнулся во весь рот, но когда начальник Пункта проворчал: "Спрошу у тебя, тогда и советуй", улыбка мгновенно спала с его лица.

Помощник все-таки сделал пометку в блокноте. Эдкенс сказал: "На опыты", и Доктору протянули стакан с водой. Он перекрестился и залпом выпил; подошел другой помощник и увел его в одну из раздельных групп. Артур посмотрел Доктору вслед, затем перевел взгляд на стоящих перед ним людей, словно недоумевая, чего им от него надо.

- Как здоровье? Что болит? - спросил Эдкенс Артура.

- А у вас? - в свою очередь спросил Артур и вгляделся в крохотные злые глазки начальника Пункта, которые мигом вспыхнули.

- Сопляк, - процедил Эдкенс и громче: - На работы! - а потом, когда подали стакан "воды", брезгливо фыркнул: "Пей".

Артур понюхал. Брякнули наручники.

- Попробуйте вначале вы.

- Побыстрее! - прорычал коротышка.

Артур разозлился и плеснул жидкость ему в лицо.

"Яй!" - взвизгнул Эдкенс и стал прыгать как ошпаренный, отряхиваться, кричать страшные слова и топать ногами. Пленного с непомерными выходками, конечно, схватили, напоили злополучной "водой" и увели.

- Рисково! Может проникнуть, - неосторожно брякнул помощник.

- Молчать! - нервно заорал на него Эдкенс.

Продолжения драмы Артур не слышал. Его вели к самой многочисленной группе пленных. Вдруг голова отяжелела. Он захотел остановиться и сдавить голову руками, но ни руки, ни ноги не повиновались и он помимо своей воли продолжал идти. Артур испугался, ощутив что его тело все сильнее заворачивается словно в кокон бессилия, что он теряет всякий контроль над телом, но этот испуг быстро сменился умиротворенностью, а затем он вообще потерял связь с собственным телом. Он не ощущал ничего, в его распоряжении осталась голая мысль.

Тем временем люди в черных униформах осмотрели, наконец, последнего человека. Эдкенс вздохнул и критически обернулся.

- Ты кого мне привез, комиссар? Одни выродки!

- Так ведь больницы очищал, в больницах другого нет, - огрызнулся Джахари.