Евгений Торопов - Запустение

Медицинская кабинка как всегда обстоятельно обследовала состояние организма Инженера, проанализировала результаты и, оказав первую медицинскую помощь, выдала ожидаемую всеми рекомендацию - поместить больного в медицинскую камеру. В отличие от кабинки, предназначенной только для частого профилактического осмотра, медицинская камера должна была проводить оптимальное лечение до полного выздоровления пациента. Она представляла собой небольшую герметичную комнату с кроватью и столиком, откуда никак невозможно было выйти до полного излечения. Камера действовала в автономном режиме, обеспечивала пациента только тем, что считала необходимым, назначала лекарства, от принятия которых в точный срок никак нельзя было улизнуть. Одним словом, создавала довольно жесткие условия, целиком направленные на решение единственной задачи - как можно скорее вылечить пациента.

Инженер находился в подавленном состоянии и на его слабый протест: "Может не надо" никто не прореагировал. Его провели в кабинет Врача, куда выходила единственная дверь медкамеры, а затем и в саму камеру, которой через Сизифа были уже известны результаты диагностики Инженера и она просчитывала курс лечения. После того, как Инженера уложили в кровать и за астронавтами защелкнулась дверь, программа лечения немедленно стартовала и ее уже нельзя было отменить. Никаких контактов с больным не допускалось, за исключением видеофонной связи и поэтому получалось так, что Инженер на время как бы выпадал из коллектива. Осознавая это, а также то, что их товарищ находится под самой надежной опекой, остальным астронавтам ничего не оставалось, как отставить в сторону беспокойство о больном и вернуться к своим делам, что они тотчас и сделали.

Тем временем наступал глорианский рассвет и прожекторы на стройплощадке постепенно тускнели и гасли один за другим, заканчивая теми, которые освещали самые затемненные места.

Штурман по приезде чувствовал себя разбитым. Но стоило ему принять душ, освежиться, надеть чистую одежду, пообедать свежей горячей пищей, как все отвратительное состояние как рукой сняло и у него даже возникло желание поработать, принести пользу, чтобы наверстать несколько бесцельно (ну, не совсем бесцельно, конечно) потраченных дней. Подходящая работа нашлась и Штурман, немного переоборудовав вездеход на котором они приехали, стал помогать Капитану делать пляж. Такая работа оказалась ему по душе, потому что конечная цель была вполне и достаточно быстро достижима и, без сомнения, полезна. Штурман был уверен, что следует идти именно таким путем для удовлетворения возникшей потребности, чем тем, которым необдуманно пошел Инженер и поплатился за это.

Вдвоем дело пошло бойчее.

А на Энергетика, напротив, навалилось очередное несчастье. Он словно бы сгущал несчастья вокруг себя и делал это нечаянно и с пугающей легкостью. А в этот раз произошло вообще что-то невообразимое - поломался один из роботов, работавших под его началом. Поломки роботов в обычных условиях являлись чрезвычайно редким событием и даже у бывалого Энергетика такое происходило прежде всего единожды. Когда он пошел инспектировать подходившую к самому концу - до окончания работ оставалось не больше суток - сборку энергостанции, он не сразу заметил ЧП. Издалека казалось, что все три робота работают в нормальном режиме. Энергетик подходил все ближе и у него вдруг стало закрадываться подозрение, что один, ярко-синей расцветки робот, находившийся на карнизе нижнего яруса конструкции, слишком копошится.

Энергетик некоторое время просто стоял и смотрел на него и в какой-то момент с удивительной ясностью обнаружил, что этот робот занимается черт знает чем.

- Эй, Синий! - осторожно позвал он, но робот никак на это не отреагировал. Энергетик в сердцах топнул ногой и полез к нему по лестнице.

Так и есть, Синий целеустремленно закручивал до упора один и тот же винт, затем выкручивал его, повертев в руке, снова вставлял в паз и закручивал и так повторялось без конца.

- Тебе что, урод, делать нечего? - закричал на него Энергетик и опять робот никак не прореагировал.

Это было уже совсем плохо. Тогда астронавт вынул дистанционный пульт управления и вообще отключил Синего, а затем вновь включил, чтобы перезагрузить операционную систему робота. И на пульте почти сразу загорелась красная лампочка неисправности. На экран посыпались десятки ошибок и в какой-то момент загрузка вообще прекратилась. Теперь стало очевидно, что робот неисправен и Энергетик, безуспешно попытавшийся испробовать робота в разных функциональных режимах, бросил эти попытки и насовсем отключил его. Робот был неисправен до такой степени, когда человек своими силами и знаниями и оперативно не мог устранить неисправность. Энергетик почувствовал досаду. Досаду вообще: и на себя, и на стечение обстоятельств, и на жизнь. Ну почему именно у него все валится из рук? Ведь ни у кого ведь не валится!