Филип Дик - Молот Вулкана. (Сборник)

— Остановитесь, — крикнул Омар, подняв руку и обращаясь к драконам.

Мужчина и женщина с вьющимися волосами, которые шли навстречу ему по тротуару в центральной части Адольфвилля, сразу же остановились.

— Что это с ним? — спросила женщина и в ее голосе послышалось отвращение.

— Да он же шиз, — ответил, улыбнувшись, мужчина. — Погруженный в видения.

— Вечная война, — произнес Омар, — вспыхнула с новой силой. Силы жизни идут на убыль. Неужели не отыщется человек, который бы принял роковое решение, отрекшись от собственной жизни в акте самопожертвования, ради того, чтобы восстановить эти силы?

Мужчина, подмигнув жене, произнес:

— Ты знаешь, иногда этим ребятам можно задать какой-нибудь вопрос и получить весьма интересный ответ. Ну-ка, спроси у него что-нибудь… что-нибудь о высоких материях, например: «В чем смысл существования?». Или вот еще лучше: «Где я потеряла вчера ножницы?» — Мужчина подтолкнул жену поближе к Омару.

Женщина обратилась к шизу с максимальной осторожностью:

— Извините меня, пожалуйста, но мне давно уже хочется узнать: есть ли жизнь после смерти?

— Смерти не существует, — Омар был попросту изумлен вопросом, в основе которого лежало безграничное невежество. — То, что вы подразумеваете под понятием «смерть» есть только очередная стадия развития, в которой новая жизненная форма находится в скрытом состоянии, ожидая зова принять свое следующее воплощение. — Он поднял руки, указывая ими куда-то вдаль. — Видите? Дракона жизни нельзя уничтожить; пусть своей алой кровью он и обагрил луг, но со всех сторон к жизни тянутся его новые воплощения. Семя, брошенное в землю, прорастает снова. — Сказав так, он прошел мимо мужчины и женщины, оставив их у себя за спиной.

Мне нужно пройти к шестиэтажному каменному зданию, сказал себе Омар. Там меня дожидаются члены совета. Варвар Говард Строу. Ворчливая мисс Хибблер, которую волнуют только числа. Анетта Голдинг, воплощение жизни, с головой окунающаяся во все что угодно, дающее ей возможность БЫТЬ. Габриель Бейнс, непрестанно заставляющий себя придумывать все новые и новые методы обороны от нападений несуществующих противников. Простак с метлой, который ближе к Богу, чем кто-либо из нас. Да еще бирюк, который никогда не поднимает глаз, человек, у которого нет даже имени. Как мне к нему обращаться? Пожалуй, Отто. Нет, лучше пусть будет Дино. Дино Уоттерс. Он все время дожидается наступления смерти, не понимая, что живет в ожидании фантома; даже смерть не в состоянии защитить его от самого себя.

Став перед цоколем шестиэтажного здания, самого большого в поселке паранов Адольфвилле, он прибегнул к левитации; поднявшись к нужному этажу, он стал царапать стекло ногтем, пока в конце концов кто-то из находившихся внутри не подошел к окну, чтобы впустить его.

— А мистер Манфрети не прибудет? — спросила Анетта.

— В этом году он вне пределов досягаемости, — пояснил Омар. — Он перешел в другое измерение и теперь просто сидит; кормить его приходится принудительно, через нос.

— М-да, — Анетта вздрогнула. — Кататония.

— Убейте его, — рявкнул Строу, — и делу конец. Эти шизы-кататоники ни на что не годятся. Они высасывают последние жизненные соки из поселка Жанны д’Арк. Неудивительно, что у вас такая нищета.

— Мы бедны материально, — заметил Омар, — но богаты непреходящими ценностями.

Он решил держаться как можно дальше от Строу. Как человек он был ему абсолютно безразличен. Строу, несмотря на свое имя [1] Строу — «говорящая» фамилия, от англ. «straw» — солома, соломинка. (прим. ред.) , был уничтожителем. Ему доставляло удовольствие крушить и измельчать в пыль все и вся. Он был жесток из любви к жестокости, а не по необходимости. Зло, которое чинил другим Строу, было совершенно беспочвенным.

С другой стороны, здесь же заседал и Гейб Бейнс. Бейнс, как и любой другой паран, тоже мог быть жесток, но это была вынужденная жестокость, обусловленная необходимостью собственной безопасности; он настолько был преисполнен желания оберегать себя от любого вреда, что, естественно, сам причинял вред и себе, и другим. Но, в отличие от Строу, нет смысла слишком осуждать его поведение.

Расположившись за столом, Омар произнес:

— Да благословит Господь эту нашу встречу. И давайте лучше послушаем добрые вести о жизнетворных событиях, чем о кознях драконов зла. — Он повернулся к Строу. — Что произошло, Говард?

— Военный корабль, — произнес Строу, плотоядно осклабившись и упиваясь их общим беспокойством. — Не торгаш с Альфы-II, а звездолет из совсем иной планетной системы; нам удалось уловить мысли на его борту с помощью телепатии. Он сюда направляется не с какой-либо торговой миссией, а для того, чтобы… — он умышленно осекся на полуслове, не закончив предложения. Ему явно хотелось полюбоваться тем, как они будут корчиться от беспокойства.