Джеффри Форд - Физиогномика

Я вместе с остальными гостями принялся обшаривать карманы в поисках монеты. Вытащив ее и положив на ладонь, я увидел изображение свернувшейся змеи. На обратной стороне был отчеканен цветок.

Ко времени когда подали ужин, все следы Бурка были выметены и замыты. Я сидел за столиком с Создателем и министром Безопасности Винсомом Гревсом. Не успели мы сесть, как эта жаба принялась восхвалять величие нового замысла Создателя.

— Заткнись, — сказал ему Белоу.

— Конечно-конечно, — вымученно улыбнулся министр.

На стол, продолжая тему вечера, были поданы жареная летучая мышь и старомодные пирожки с крематами. Когда передо мной поставили тарелку, я с трудом сдержал позыв к рвоте. От Создателя не укрылось, что я не наворачиваю, как другие гости, которые уже требовали добавки.

— Тебе не по вкусу ужин, Клэй? — спросил он.

Гревс посмотрел на меня и усмехнулся набитым ртом, ожидая, что будет.

— Ужин изумителен, Создатель. Я ошеломлен и восхищен, — отозвался я.

— Ну, я тебя не виню, — сказал Белоу. — Сам не понимаю, как можно есть это дерьмо.

Перед ним, разумеется, не стояло вонючих тарелок, но едва он договорил, на столе появился серебряный поднос, прикрытый куполом крышки.

— Вот настоящая пища, — сказал он, откидывая купол и открывая нашим взглядам белый плод Рая.

— Прошу прощения, — вмешался Гревс, — но разумно ли так рисковать? Кто знает, какое действие он окажет.

— Плод изучали несколько месяцев, — сказал Создатель. — В Академии живет подопытная крыса, которой скормили кусочек. Он вернул издыхающую животину с порога смерти. Дряхлая крыса бодра, весела и энергично проходит лабиринты. Смею сказать, проявляя большую сообразительность, чем проявили бы вы.

— Так вкусите же рая, — сказал я Белоу, когда он поднес плод к губам и откусил, заливая соком подбородок. Благоухание плода окутало меня, воскресив мечты и видения, заглушая вонь крематов. Зеленый костюм Создателя напомнил мне древесного человека Мойссака, и в памяти всплыл еще один отрывок «Путешествия». Очнувшись от задумчивости, я увидел огрызок плода, в котором просвечивали черные семечки.

— Вполне съедобно, — заметил Белоу, утирая рот и руку о листья костюма.

— Однако я что-то не чувствую себя бессмертным. — Он щелкнул пальцами, подзывая слугу. — Уберите это и посадите, как я приказывал, — распорядился он.

Вечер продолжался, и я строил любезную мину, кланялся и кивал, не спуская глаз с Создателя. Я искал признаков перемен, но ничего замечательного с ним не происходило. Воспользовавшись тем, что Создатель пригласил на танец юную даму, открывшую обществу секреты моей техники секса, я принялся вытягивать из Гревса подробности затеянной выставки. Выяснилось, что часть его людей забрали на охрану нового здания, но даже ему не известно, где оно строится.

— Нам дано знать только то, что пожелает сообщить Создатель, — улыбнулся он.

Я подумывал нанести ему визит на следующий день в своем новом, официальном качестве и пригласить на чтение. Хотел бы я знать, сколько народу он послал на смерть за эти годы. Мне представилась его голова, перед толпой в Мемориальном парке, раздутая, как он сам, и тут я спохватился: «Снова ненависть, Клэй!» Вспомнились слова, высеченные в серной гробнице профессора Флока: «Прощен... прощен...» Сделав над собой усилие, я увидел, что Гревс просто борется за жизнь. Он, как и я, как все мы, носит маску. Все мы пытаемся скрыть свою истинную суть от Драктона Белоу в надежде дожить до конца его «великолепного сновидения».

Сигнал к окончанию банкета дал Создатель, запутавший пару девиц в растущих на глазах ветвях своего костюма и удалившийся с ними в кухонную дверь. В тот же миг музыка оборвалась, огни померкли и слуги принялись за уборку. Демона увели. Гости расхватывали со столов недоеденные деликатесы, заворачивали в салфетки и распихивали по карманам, чтобы порадовать крематами своих домашних. Я был совершенно пьян ,но счастлив, что продержался до конца.

Снаружи, на просвистанной ветром улице, меня ожидала карета, но я отпустил возницу и около часа бродил по городу, чтобы разогнать хмель. На бульваре Монц, около искусственного озерца, заросшего водяными лилиями, я заметил за собой слежку. Преследователя выдали шаги, звучавшие словно эхо моих. Выждав немного, я резко обернулся и увидел юркнувшую в подворотню тень.

Тогда я без промедления пошел домой, запер за собой дверь и тут же припал ухом к замочной скважине . Убедившись, что за дверью никого нет, бросился к столу и наполнил шприц красотой. Под черепом страшно зудело, и меня уже начал трепать озноб ломки. Я вколол иглу в вену на голове и позвал Флока, но тот не приходил. Пол и стены раскачивались, переливаясь искрами, плакали желтые цветы, а под конец даже явился зачем-то Фрод Гибл, трактирщик из Анамасобии ,и полчаса, пока меня не сморил сон, пускал газы.