Алан Фостер: Зелье

Расс был вполне доволен своим ростом ( 6 футов ), хотя с удовольствием накинул бы еще дюймов пять-шесть. Впрочем, не нужно искушать судьбу! Хватит того, что соблюдены все пропорции лица: слегка выдающаяся нижняя челюсть, прямой решительный нос, чувственные пухлые губы. Обрамлено лицо копной рыжих волос. Кингсли бывал просто неотразим в своей флуоресцирующей меховой жилетке цвета морской волны, одетой поверх бирюзовой шелковой рубашки. Внешность Расса красноречиво свидетельствовала о том, каких вершин достигла реплерианская косметология, ровно как и о том, что вершины эти продаются и покупаются. Кингсли-младший полагал, что теперь ни в чем не уступает самым прекрасноликим кинозвездам.

Сегодня на Расселе был отлично сшитый спортивный костюм. Юноша нередко совершал пробежки, боясь заплыть отвратительным жиром, и занимался в атлетическом клубе (правда, весьма умеренно, потому что не желал превратиться со временем в идиотскую гору мускулов). Иногда Расс по-настоящему страдал, раздираемый собственной склонностью к изысканным кушаньям и жесточайшей необходимостью блюсти приличествующие роли первого реплерианского любовника габариты. Да, сколько ни трудились эскулапы над внешностью молодого человека, душу ему изменить они не могли…

Расс начал день с того, что отправился в космопорт и уселся в одно из кресел громадного зала ожидания. Отсюда очень удобно было обозревать толпу прибывающих и убывающих куда-либо пассажиров. На столике перед юношей жужжал вентилятор. Упругая воздушная струя подхватывала и относила к штучному потолку кольца дыма, исторгавшегося пенковой трубкой Рассела, что, конечно же, набита была самым лучшим сортом табака “Джимсон Келп”.

Рассел Кингсли последовательно выступал за разнообразие и многосторонность в отношениях между полами. Он перепробовал уже практически всех красоток Реплер-Сити. Денежки и эффектная наружность сильно помогли юноше в этом. Если же попадалась какая-нибудь особенно неподатливая, особенно крепкая на передок бабенка, то приходилось пускать в ход главный козырь — имя всесильного папаши.

Деревенские девицы слабо занимали Рассела: уж больно много времени отнимают обычно переезды из одного селения в другое. А уж еда — ужас сплошной! Кроме того, стращать этих, провонявших коровником дур могуществом семейства Кингсли не имело никакого смысла: они просто отродясь не слыхали о существовании столь блистательной фамилии. Вместо того, чтобы в ответ на почти куртуазные домогательства обходительнейшего Рассела рухнуть в тлелое сенце и задрать поскорее подол, эти толстозадые, сисястые орясины хватались за вилы — архаика ну просто бессовестная! — и вставали на защиту своей идиотской девственности, будто бы сберегаемой для каких-то добронравных скотоводов и земледельцев. И как ни угрожал Рассел отмщением скудоумным девкам, вилы по-прежнему наставлялись ему в живот, так что волей-неволей приходилось ретироваться…

Первый рейс крепко разочаровал Рассела: решительно все пассажирки, ввалившиеся в зал пестрой гурьбою, оказались дурнушками. Даже нет — просто уродинами. Второй рейс также ничем особенным не порадовал. Взыскательное око юного донжуана чуть более пяти секунд задержалось на некоей жирненькой блондинке, каковая блондинка, впрочем, по истечении означенного времени мигом обзавелась ярлыком “синечулочник обыкновенный” и причислилась к отряду “одноразовых”. Ладно уж, вздохнул Рассел, на безрыбье и рак рыба. Он порылся в кармане своего костюма и обнаружил с облегчением, что маленький клочок бумаги с нацарапанным на нем номером — на месте.

Кингсли собрался уже было отловить в толпе намеченную блондинку, как вдруг внимание его привлекло какое-то яркое пятно в самом конце очереди, выстроившейся перед столом таможенного досмотра. Сердце Рассела восторженно екнуло, он весь собрался, подтянулся, словно хищник перед прыжком. Похоже, нашлась наконец и добыча: просто раньше девушку трудно было заметить, так как она немного задержалась перед турникетом, справляясь о чем-то у конопатого таможенника. Судя по всему, гостья — с другой планеты. Это даже интереснее…

Ядреное тельце девушки плотно обтягивали джемпер и шерстяная юбка. Единственным украшением был небольшой браслет, болтавшийся на смуглом запястье. Подобная воздержанность в смысле всяких побрякушек характеризовала девушку в глазах Кингсли с выгодной стороны: он предпочитал простые вещи сложным. У правого бедра незнакомки висела рыжая кожаная сумка. Черные волосы были перевиты желтой лентою и заплетены в косу, которая спускалась почти до самой талии и собиралась в тугой узел посредством еще одной ленты. Кингсли неодобрительно поморщился: минойская цивилизация давно уже отошла в небытие.