Нил Бастард - Переносчик смерти

— А если там не будет воды? Вы меня станете обвинять?

— Если там не будет воды, мы вернемся на эту развилку и двинемся по другой галерее.

Юноша не медлит ни секунды и указывает направо. Мы тут же отправляемся в указанном направлении. Сначала ничего не предвещает удачного исхода моей затеи довериться чутью Агизура. Мы идем по галерее, которая напоминает другие, уже пройденные нами. Мне кажется, что еще немного, и нам снова встретится развилка.

Я едва сдерживаю себя от произнесения вслух комментариев на эту тему. Мне категорически непонятно, как здесь ориентировались древние жители. Почему они не путались в этих лабиринтах.

Дорога постепенно уходит под уклон и вскоре выводит нас к площадке, в центре которой находится резервуар с водой. На расстоянии он напоминает колодец. Мы осторожно подходим ближе.

Перед нами кольцо, аккуратно выложенное из камней, внутри которого плещется вода. Но глубокой ямы там нет. Толщина слоя воды составляет от силы полметра.

Источник бьет в самой середине каменного кольца. Сначала мы не понимаем, почему вода не льется через край, потом присматриваемся и замечаем канавку, устремленную в темную глубину очередной галереи.

У нас нет ни малейшего желания выяснять, куда именно уходит течение. Мы берем емкости, благоразумно прихваченные с собою, и наполняем их водой. Как бы нам ни хотелось пить, но пробовать сырую воду мы не стали. Агизур порывался это сделать на радостях от того, что указал нам правильный путь, но нарвался на мой твердый запрет.

Обратно мы вернулись практически без проволочек. Только на одном участке дороги наши мнения о правильности пути разделились. Нам пришлось остановиться и подумать. К счастью, обошлось без пустых блужданий.

Аркадий Федорович, второй волонтер и мать Агизура встретили нас с нескрываемой радостью. Состоялся быстрый обмен новостями. Мы рассказали о добытой воде. Карский отчитался, что ничего особенного за время нашего отсутствия не произошло.

Вместе с тем оказалось, что он не просто сидел и ждал нас. Мой наставник не забыл о том, что надо бы осмотреть лабораторию и проверить все оборудование, находящееся там.

— И как оно?.. — с неподдельным интересом спрашиваю я.

— Все исправно. Производство вакцины можно продолжить хоть прямо сейчас, — сообщает академик.

— Нам сейчас не мешало бы наладить производство ужина, — полушутя озвучивает Христов весьма насущную проблему.

— Заварка и несколько пачек хлебцев должны быть в машине, — припоминаю я. — Чаю на пару раз нам точно хватит. Хлебцы оставим для женщины. Сами пока обойдемся. Но уже сейчас стоит подумать о поисках съестного. Надеюсь, что Аги- зур сумеет нам в этом помочь.

— Артем, ты снова такой прыткий, что не даешь мне и слова сказать, — без всякой злобы замечает мой наставник.

Я осекаюсь, несколько секунд пребываю в безмолвии, потом с искренним удивлением уточняю:

— Вы хотите сказать, что в машине имеется еще что-то съестное?

— Да, имеется, — подтверждает он. — Ты забыл, что вместе с оборудованием, уцелевшим после аварийной посадки самолета, вы привезли в Эль-Башар не самый маленький ящик с консервами. Я не знаю, почему так вышло, но он до сих пор находится в будке машины.

Я невольно усмехаюсь. Академик прав. За всей непосильной работой, которую мы выполняли каждодневно, о контейнере я попросту забыл. Тем более что подкрепляться мне приходилось, как правило, вне палаточного лагеря.

Карский демонстрирует нам свою драгоценную находку. При экономном потреблении запасов консервов может хватить на несколько дней. Это кажется мне не таким уж и малым сроком, хотя мы еще толком и не определились с нашими дальнейшими действиями.

Одну из ближайших «комнат» мы приспосабливаем под кухню. За разведение костра берется Агизур, обещая, что дыма сами мы почти не почувствуем, а с внешней стороны его никто не заметит.

Запасов воды, принесенных нами, хватает даже на то, чтобы вымыть перед едой руки. Остальное мы кипятим.

Консервы распределяет Аркадий Федорович. Он старается учесть все нюансы, выделяет беременной женщине и молодым парням по целой банке, себе, мне и Христову — две на троих.

Я завариваю чай. Мы наполняем им все кружки и другие подходящие емкости, найденные в машине, усаживаемся вокруг еще не угасшего костра. Пьем горячее. Поглощаем говяжью тушенку. Пытаемся растянуть удовольствие.

Но вот сделать это не так просто. Я замечаю за собой вспышки желания съесть выделенную порцию как можно быстрее. Несколько минут мы исключительно едим, не говоря друг другу ни слова.