Роберт Фреза - Синдром МакЛендона

— Навоз?

Я снова пожал плечами:

— Это равноценный обмен. Мы-то знаем — то, что мы сюда привезли, вообще ни на что не годится. И если жители Шайлера этого пока не знают, так скоро догадаются, потому-то я и думал, что Дэви Ллойд Твердобокий смоется отсюда еще вчера, если не раньше.

— А Дэви Ллойд Твердобокий?

— Твердозадый. Он невыносим, даже когда пытается проявить вежливость, что бывает крайне редко. Дэви Ллойд принадлежит к людям, которые являют собой явное исключение из теории о том, что все были сотворены равными. Наш кораблик вполне может летать и сам, что делает его способности «руководить» экипажем просто неописуемыми. Я частенько рассуждаю на темы его словесных и деловых промахов, к пущему удовольствию Гарри — так он узнал немало новых слов, при помощи которых можно всласть поизмываться над клиентами. — Я пристально посмотрел ей в лицо: — Позволь задать неловкий вопрос — раз вампиру так же трудно пройти портовый контроль, как, к примеру, бывшему убийце, каковым, возможно, ты тоже являешься, как же ты все-таки выбралась в космос? Космонавты, как класс, весьма склонны к предубеждениям против неизлечимых, непредсказуемых заболеваний.

Катарина вытащила из сумочки на поясе пластиковую карточку и, пустив ее по столу в мою сторону, отвернулась.

Я поднял писульку. Она оказалась карточкой члена Гильдии космонавтов, точно такой же, как у меня, за одним исключением — там было вытиснено слово «стажер». Она была космонавтом. Я громко присвистнул, глядя на девушку.

— И ты еще спрашивала, сколько нам стоит отгрузка? Ладно. А как же ты… Черт. Можешь не говорить.

Она кивнула:

— Вечерняя школа.

— Я не мог не спросить. То есть — почему космос?

— Я решила, что это самая подходящая профессия. Никакого солнечного света. Подходящая температура. Тихо, мирно. Да еще и звезды над головой — романтика.

— Жилищные условия отвратительные, плата и того хуже, а через полгода вахты вместе с Элайн О'Дей у меня и самого начинают слезиться глаза. Я так понимаю, не все бы согласились, что это самая подходящая для тебя профессия.

— Когда я начинала работать, у меня еще не было Маклендона. Я заполучила синдром, когда попала сюда, потому и застряла, — объяснила она.

Я открыл рот и снова закрыл его.

— Понял.

Она улыбнулась и снова посерьезнела.

— Кен, мне очень нужна работа. Я не собираюсь сгнить в этой крысиной норе.

— Здесь что, кладбищ нет?

— Глупая шутка. Если я не уберусь отсюда в ближайшее время, мне придется идти сдаваться. Мне очень нужен корабль.

— Похоже на правду. Порт и городок Шенекта-ди на чудесном Мире Шайлера богаты на забавы — пьянство, драки и распутство, именно в таком порядке. Но почему ты обратилась ко мне? Почему бы не попробовать наняться к кому-нибудь напрямую?

Она опять улыбнулась — само очарование — и держала паузу достаточно долго, чтобы я смог понять, насколько идиотский вопрос задал, особенно если принять во внимание, что сам-то я худо-бедно был знаком с Твердозадым. Девушка долго глядела на меня, и я успел оценить все, чего не было у Элайн О'Дей. Потом она спросила:

— Разве у меня был бы хоть один шанс, Кен? Думал я не долго.

— Извини, — протянул я. — Даже если бы ты горела желанием помочь нам от нечего делать перетряхнуть весь навоз и даже если бы наш капитан захотел тебя взять, в чем я сильно сомневаюсь, наш корабль не предназначен для перевозки пассажиров. Экипаж у нас полностью укомплектован — четыре парня и четыре девочки, хотя иногда и бывает трудновато разобрать, кто из них кто. Нам просто некуда было бы тебя посадить.

— Но если что-нибудь переменится, ты замолвишь за меня словечко? — умоляюще попросила она.

«Шпигат», конечно, не подарок, но я и Элайн готов стерпеть, и даже позволил бы вывалять себя в манной каше и вывесить так сушиться, лишь бы не остаться лишних пару минут на Мире Шайлера.

— Я-то могу, но, имея выбор, Твердозадый скорее оставит меня с тобой, чем возьмет тебя со мной, если ты понимаешь, о чем я. К тому же я сомневаюсь, что мы задержимся здесь больше чем еще на день.

— Понятно. — Катарина забрала свою карточку и на обороте салфетки написала свое имя и номер телефона. — Если вдруг что-нибудь переменится, позвони?

Я взял салфетку двумя пальцами, силясь вспомнить, обязательно ли надо быть укушенным в шею, чтобы заполучить Маклендона.

— Можешь смеяться, — фыркнула она, — но считается, что у меня есть некое внутреннее зрение. Можно называть это предчувствием.