Роберт Фреза - Синдром МакЛендона

— Я тоже очень сожалею, что не могу внести свою лепту, — вмешался Баки. — Мне чрезвычайно грустно, что наше недолгое, но плодотворное сотрудничество подходит к концу.

Из динамика раздался голос Гарри:

— Мы стоим на месте!

— Ну так что же — выйди и подтолкни, — огрызнулась Макхью.

— Я хоть и верю в чудеса, но Богу, видно, сейчас не до нас — ему приходится заниматься проблемами охраны окружающей среды, — усмехнулся я. — А что там с Пайпер?

— Надеюсь, она осталась в живых, — мрачно ответила Катарина. Обратившись к Баки, она добавила: — Баки, садись в шлюпку и убирайся отсюда. Мы скажем Генхису, что это ты.

— Госпожа Линдквист, я чрезвычайно благодарен вам за проявленную обо мне заботу, но считаю, что должен разделить вашу участь. К тому же мой полубрат с гораздо большей вероятностью взорвет шлюпку со мной, чем без меня. Я полагаю, что одна из его целей — это убрать меня, как там у вас говорят, со сцены или с экрана? В общем, он хочет унаследовать от отца трон, а как говорят у нас, Грызунов, «в корыте пойла на всех не хватит». — Он вздохнул. — У меня такое чувство, что с ним что-то не в порядке. — Он на мгновение задумался. — Но помните, Кен, смерть — поистине удивительное приключение. Я когда-нибудь показывал вам голограмму своей невесты?

Он передал ее нам. Оказывается, Грызуны женского пола были похожи на крохотных шнауцеров.

Я понял, почему Генхис затягивает агонию, когда он через несколько секунд появился на обзорном экране.

— Лютые враги Грызуньей расы! Вам некуда деваться! Приготовьтесь к смерти! — Он пошевелил усиками. — Как эти слова ласкают слух! Ты не хочешь попросить пощады, полубратец? Не хочешь сдаться на мою несуществующую милость?

— Как сказал бы Баки, а я только повторю: «Сколь рад я умереть в обществе таких добрых друзей», — отозвался Баки.

— Ага, сейчас мы все коньки откинем, — мрачно проворчала в интерком Макхью.

Баки вопросительно вскинул голову:

— Откинуть коньки? Это такой вид спорта? Я шепнул Катарине:

— Ты знаешь, хотел бы я хоть раз высказать доктору Бобру, что я думаю про «старика Баки».

Она затрясла головой:

— Нет-нет. И не думай об этом, Кен. Как говорит Баки: «Из этой жизни нужно уходить с чистым сердцем и добрыми делами, по которым тебя будут помнить».

— Тогда я сделаю еще одно доброе дело. — Я наклонился к ней и поцеловал.

Наступила очередь Динки сказать свое слово.

— Вы знаете, а я где-то в глубине души чувствую, что мы выберемся из этой переделки.

— Ты это что, про переселение душ? — съязвила в ответ Макхью.

— Как это все забавно. Кто еще хочет сказать последнее слово? — осведомился Генхис, вскинув голову. — Будьте добры, оставайтесь на экране до самого конца. Я должен заверить отца, что видел вашу смерть собственными глазами. — Он коварно усмехнулся. — А ты, дражайший полубрат, та-та-та! Прощай! Мостик, огонь!

— Ребята, по-моему, эта посудина решила немного подумать, — чуть погодя заметил Клайд.

Прошла непомерно долгая минута.

— Где же гонг? Не слышу гонга. — Наконец-то это заметил и Генхис. Он поглядел на нас: — Вы еще живы? Эй, на мостике? Почему они еще живы? Огонь!

Прошла еще одна долгая минута.

— Проклятье! Простите, одну минуточку, — попросил нас Генхис. — Пойду посмотрю, в чем дело. Что-то с моими кораблями сегодня неладно.

И в этот момент от бортов «Немезиды» отчалил целый рой спасательных шлюпок. Мы с Катариной переглянулись.

— Чивс! — воскликнули мы в один голос. Первым пришел в себя Баки.

— Чивс — воистину верный друг, — торжественно провозгласил он.

Из динамика раздался голос Макхью:

— Кен, свинья ты такая! Хочу хоть перед смертью сказать тебе все, что я о тебе думаю.

— Аннали и все остальные — по-моему, мы победили! — крикнул я.

Из динамика интеркома послышался приглушенный визг.

— И раз уж мы победили, я хотел бы узнать, каким образом, — продолжал я. — Что там происходит?

Катарина некоторое время внимательно вглядывалась в экран, затем включила рацию.

— Давай послушаем, что делается на частоте экстренной связи.

Мы наперебой начали ловить нужную волну.

— Стоп, — что-то услышал я. — — Крути назад. Там, кажется, говорили по-английски.

Она настроилась.

— Очень слабый сигнал.

— …"Шпигат", ответьте. Откликнитесь, «Туфля Рустама».

— Тихо, всем молчать! — приказала Катарина. — Говорит «Туфля Рустама». Кто вы?

— А, мисс Линдквист. Как я рад слышать ваш голос! Надеюсь, что с вами, доктором Бобром и мистером Маккеем все в порядке?