Роберт Фреза - Синдром МакЛендона

— О Господи. Это даже не смешно.

— Знаю. — Она похлопала меня по руке. — Зато наповал.

— Твои сослуживцы узнали, что ты вампир, до того, как уволили тебя, или после? Я все никак не могу вспомнить — на каком корабле, ты говоришь, летала?

— Вообще-то, — мурлыкнула она, — я и не говорила тебе, Кен. Да и не скажу. — На сем разговор закончился, а челнок взлетел.

Мы, как всегда, подходили, экономя топливо на каждом маневре. Я видел, как Катарина пристально вглядывается в обзорный экран, на котором уже появился «Ржавый шпигат». Там не на что было смотреть. Его построили по типовому проекту, чтобы избежать лишних расходов, и больше всего он походил на коробку для ботинок, летящую в открытом космосе. И хотя сейчас он был не в лучшем виде, ионизированное покрытие на обшивке все еще было заметно — его нанесли еще на верфи, чтобы обозначить трюмы. Трюм номер один был самый маленький и располагался сразу под жилыми отсеками. Трюмы два, три и пять протянулись вдоль всего корабля — они были предназначены для перевозки крупногабаритных грузов, а номер четвертый был разбит на несколько частей, и туда сваливали все остальное. «Шпигат» представлял собой старую потрепанную посудину, тронутую молью, но все же он был нашим домом.

Когда мы перешли на борт, я проводил Катарину в берлогу Элайн и оставил ее решать, откуда лучше всего начать уборку.

Сам же я по-быстрому принял душ. Потом, лихорадочно вспоминая все, что когда-либо читал о вампирах, надел большой нательный крест и заглянул на камбуз, чтобы прихватить несколько зубчиков чесноку.

Когда я появился на мостике, Бо-бо уже исчез, а Катарина проверяла приборы на панели управления.

— Привет, Золушка. Твой экипаж ждет тебя, — поздоровался я, садясь в соседнее кресло пилота.

— Хочешь, чтобы я повела? — спросила она и улыбнулась, увидев распятие. Через несколько секунд ее вырвало — от чеснока.

— Извини, — пробормотала Катарина, — наверное, это аллергия. Вот уж не думала, что чеснок так на меня подействует.

— Ничего-ничего, мне эта твоя рубашка совсем не нравится, — утешил я девушку и, вытащив платок, с немалым удовольствием промокнул некоторые интересные места. Да что уж там, ты либо доверяешь кому-либо, либо нет. Она взялась за управление, а я подыскал неплохое местечко для рубашки и чеснока — в мусоросборнике.

Мы привели себя в порядок, и я, шлепнувшись на место, уже более пристально осмотрел свою напарницу. Она была хороша, гораздо лучше, чем я ожидал. Работа по управлению старым кораблем в основном заключается в том, чтобы следить — не вышла ли из строя какая-нибудь важная часть оборудования, а на таком старом ведре, как «Шпигат», это не так-то просто. Катарина же явно знала, что делала.

— Хм, здесь и впрямь требуются по меньшей мере двое, чтобы заставить эту консервную банку работать. Вы не думали поставить корабль на текущий ремонт? — спросила она, не прерывая предстартовой подготовки.

— Мы даже думали устроить капремонт. На самом же деле давным-давно нужно разобрать все, что есть, и провести полную модернизацию

— И?

Я пожал плечами:

— Дэви Ллойд едва успевает расплачиваться за обслуживание и выплачивать взносы по закладной.

— Ясно. А что будет, если доходы и вовсе сравняются с расходами?

— Думаю, рано или поздно сломается что-нибудь такое, что Деви не сможет починить. Надеюсь, тогда у меня уже будет новый корабль.

— Ого! — Она запустила программу проверки исправности оборудования. — Кен, мне вовсе не хочется придираться, но, судя по твоим словам, тут все скреплено картонными заклепками и жевательной резинкой. Я не очень уверена, но, кажется, ваш глушитель вибрации работает не совсем хорошо. Мне проверить его?

— Разумеется. Может быть, ты и права. Мы его разберем, когда выйдем с орбиты. Похоже, когда Берни уходил, все индикаторы горели зеленым. Сейчас пока ничего не краснеет, да и стандартные параметры он нигде вроде бы не менял. Ты видела Берни?

— Чуть-чуть. Он мне напомнил тощего Санчо Пансу. Он очень торопился покинуть мостик.

— Берни, по прозвищу Бо-бо, — самый настоящий ипохондрик. Он собирает всевозможные панацеи, чтобы лечить разные воображаемые недомогания. Даже друзья считают его психоневротиком, поэтому нетрудно представить, что думают о нем в экипаже. Обычно у него столько воображаемых болезней, что, мне кажется, ему нелегко будет заболеть чем-нибудь настоящим.

— Наверное, кто-то что-то ему ляпнул мимоходом, потому что, когда он выскакивал отсюда, на нем была стерильная повязка и резиновые перчатки. — Она проверила уровень выхода энергии. — А вы здесь каким-нибудь спортом занимаетесь?