А. Дж. Риддл - Зов Атлантиды

– Я вам нужен.

– Мы хотим, чтобы вы были с нами. Хотим вам помочь.

Противоположная стена трансформировалась снова, показав поле Змеиной битвы, где последние осколки бакена обрушились на равнину обломков. Кольца кораблей вращались перед солнцем, генерируя бело-голубые порталы. И между ними двигалась нескончаемая череда кораблей.

– Этот флот направляется к вашей планете. Это один из скрытых миров, которые мы пытались отыскать очень давно. Аналогичные корабли направляются на каждую планету в пределах сторожевой черты. И сама эта черта – артефакт моей собственной цивилизации, мира, сотворившего первое кольцо. Наш мир раскололся. Некоторые люди цепляются за прошлое, за свое примитивное смертное существование, точь-в‑точь как вы сейчас. Они создали «стражей», чтобы выиграть время для других человеческих миров, но теперь «стражи» морально устарели. Они отступают. Они уже давно отступают. Каждый раз, когда они формируют новую сторожевую черту, то меньше последней, и каждый раз мы прорываем ее.

– Ваш флот собирается напасть на мою планету?

– Мы предпочитаем термин «освободить».

Дэвид внимательно разглядывал этого человека, существо – или что оно там такое.

– Что будет с нами?

– Это зависит от вас. Сражаться с нами вы не можете. Ваш мир лежит в руинах. Поглядите на страдания, на то, что вы сотворили сами с собой. Мы можем положить конец их страданиям. Подумайте о своей жизни.

Стена изменилась снова. Дэвид увидел монтаж сцен собственной жизни, формирующихся и уходящих в затемнение, марш воспоминаний, по большей части печальных. Вот он ребенок на похоронах отца, убегающий в свою комнату в поисках покоя и уединения в это темное время. Вот он аспирант, бегущий к зданиям 11 сентября; вот они рушатся, погребая его. Его мучительное выздоровление. Поступление в ЦРУ. Вот он на волосок от смерти и начинает все сызнова, поступив в «Часовую Башню». Вот он сражается с Дорианом. Захватывает базу «Иммари» в Сеуте. Потоп на Земле. И наконец – его ретирада в посадочном модуле и путешествие на бакен.

– Вы всегда были на стороне проигравших, Дэвид. Вы всегда тщетно бились, повинуясь велениям сердца. Для разнообразия послушайтесь разума. Присоединяйтесь к нам. Вы нужны Кейт.

– А я нужен вам?

– Нам – нет. Нам никто не нужен. Кольцо неизбежно. Но если вы присоединитесь, это поможет нам ассимилировать ваш народ. Как я сказал, мы еще не видели вам подобных. Вы – совершенно новый вид, и мы полагаем, что вы имеете какую-то особую связь с Первозданной Сущностью. Мы считаем, это даже может преобразить то, как мы ведем дела здесь, – широко улыбнулся 247‑й. – Позвольте объяснить. Ваше тело состоит из атомов, квантово‑механически перепутанных с атомами всех, с кем вы когда-либо вступали в контакт. Все эти атомы также связаны с квантовой силой, которую мы зовем Первозданной Сущностью. Наши технологии превосходят ваше понимание, но если вы примете свою роль в качестве звена Кольца, мы сможем воспользоваться вашим доступом к Первозданной Сущности, а затем сможем получить доступ к тем, с кем связаны вы. К Кейт. К остальным вашим соплеменникам. Это эффект домино. Если наша теория верна, Кольцо мгновенно распространится через вашу квантово‑механическую перепутанность.

– Так вот что вам нужно – мой доступ к этой вселенской сущности. Моя душа.

– Что за нелепая терминология… – недовольно поморщился 247‑й.

– Но это правда.

– Да.

– А если я откажусь?

– Мы всегда предпочитаем легкий путь, Дэвид. Мы занимаемся этим испокон веков. Если вы откажетесь, мы все равно попытаемся ассимилировать вас. Если не сумеем, убьем вас. Затем, когда наши корабли прибудут к вашей планете, они убьют всех остальных. Мы убиваем всех, кого не можем ассимилировать. В этой Вселенной есть место только для одного высокоразвитого вида, и эта раса – Кольцо. Будьте благоразумны, Дэвид. Подумайте о Кейт. Чего хотела бы она. Если вы присоединитесь к Кольцу, по прибытии эти корабли будут собирать звенья. В противном случае будет бойня. Кейт тоже умрет. Как и вы.

– То есть присоединяйся – или прощайся с жизнью?

– Таков порядок Вселенной, Дэвид, признаёте вы это или нет. Итак, каково же решение?

Вэйл поглядел за окно на почти бесконечную череду колец. Отсюда уже не вырвешься. Для Дэвида это решение отразило убеждения, двигавшие им всю жизнь. Он верил, что каждый заслуживает права быть непохожим на других. Свободу, за которую он бился всю жизнь. На одной чаше весов лежали свобода и гибель, на другой – Кейт и ассимиляция, и на обеих – участь целого мира. Но Дэвид считал, что его мир бился слишком упорно, чтобы принять ассимиляцию. Человечество не для того столько претерпело, чтобы стать парой звеньев в бесконечной цепи. Решение далось ему легко.