Михаил Тырин - Дети ржавчины

- Пустой разговор, - махнул рукой Директор. - Да и не собирается здесь никто ничего выжигать. Вообще-то, рассматривались разные варианты - лишить способности воспроизводства, сократить постепенно срок жизни. В любом случае, вопрос уже снят.

- Как снят?

- Решено не трогать людей. Дело в том, что социальная структура этого общества во время переселения будет разрушена. По сути, его развитие здесь начнется с нуля. Поэтому мои коллеги решили не мешать людям идти своим путем.

- Ну вот... А вы еще утверждали, что одиночка не спасет мир.

- Это ты, что ли, - одиночка? Брось, твоя роль здесь невелика...

Я промолчал. Я знал, что Директор никогда не лжет.

- Вы не боитесь мне это говорить? По вашим меркам, я вроде как не дорос...

- Я не сказал ничего лишнего. Обо всем этом ты и сам подсознательно догадывался. И потом, для меня важно, чтобы ты ушел отсюда сознательно, не под моим принуждением. Хочешь уходить?

- Нет... Не знаю.

- Подумай, у нас есть несколько минут. Мое мнение - ты больше здесь не нужен.

- Нужен, - уверенно проговорил я.

- В любом случае тебе найдется хорошая замена.

- Замена? Уже интересно.

- Сейчас будет еще интереснее. Только постарайся держать свои эмоции в руках.

Я не понимал, что он имеет в виду. Тем временем мы вышли на поляну, где стояла плоская золотистая машина.

- Я хотел попрощаться, - угрюмо сказал я.

- Обязательно попрощаешься. Постой-ка здесь... Директор неторопливо подошел к машине и помог выбраться из нее худенькой рыжей девчонке в джинсах и простой клетчатой рубашке с засученными рукавами. Она встала на траву, посмотрела на меня.

- Олег! Здравствуй...

Я точно знал, что не сплю. И мне пришлось поверить своим глазам.

- Надежда?!

Что еще оставалось делать? Мы подбежали, вцепились друг в друга, схватились за руки. Она была живой, настоящей. Я обернулся к Директору.

- Что это?.. Как? Я же сам видел!.. Он усмехнулся, прищурил глаза.

- Что ты видел, Олег? Что она закрыла глаза и перестала шевелиться? Биологическая смерть - постепенный процесс, и разве ты знаешь, за какой чертой он становится необратим? Наконец, не забывай разницу между Ведомством и районной реанимацией.

- Я не могу понять... Для чего вы это сделали?

- Неужели тебе больше не о чем сейчас подумать, Олег? - укоризненно проговорил Директор. - Девушка настоящая, не клон, не двойник - что еще нужно?

Я посмотрел Надежде в глаза. Она, без сомнений, была настоящая.

- Идем, - сказал я ей. Затем обернулся к шефу и уже на ходу бросил: - Я сейчас вернусь!

Я пошел, затем побежал, не выпуская ладошку девушки из своей. Вместе мы вышли на край обрыва.

- Подорожник! - крикнул я и замахал руками.

На мой крик обернулись, пожалуй, человек двести. Все они увидели нас. Все поняли. Кто-то побежал за погонщиком.

Надежда первая заметила, как он появился, растолкав людей руками, остановился на мгновение - и помчался к нам, рискуя споткнуться и полететь кувырком. Она высвободила руку, спустилась с обрыва и тоже побежала навстречу ему. Я хотел быть сейчас рядом с ними, но почему-то не мог двинуться с места. Я просто стоял и смотрел, как они бегут друг к другу и все расступаются перед ними.

Чудо все-таки свершилось. Даже для меня это было чудом, а для погонщика и всех остальных - вдвойне. Я вспомнил, как Подорожник убеждал меня, что Надежда не может погибнуть. На то она и Надежда. Я пытался разубедить его, но именно он, а не я, оказался прав.

Директор неспешно вышел из-за деревьев и встал рядом. Некоторое время мы молча смотрели на погонщика и девушку, застывших в объятии посреди огромной людской массы. Люди обступили их, что-то кричали, смеялись.

- У них впереди еще много горя и много крови, - проговорил Директор. Будут и дикие орды кочевников, и кровавые тираны, и жестокие войны. Говорят, человек рождается во грехе, ну а человечество - тем паче. Никому не удалось избежать этого, во всех уголках Вселенной человек разумный повторяет каждый свой шаг. Но это их путь, и они должны сполна испытать его. А тебе, Олег, здесь больше делать нечего. Эти люди обойдутся без тебя, они поймут, что им делать, они научатся жить. Пойдем, пока на нас не смотрят.

Я кивнул, но не тронулся с места. Я думал: "Неужели через сотни или тысячи лет здесь тоже поднимутся огромные города, пролягут дороги и люди станут совсем другими?"

Мы повернулись и уже сделали первый шаг, как вдруг меня остановил крик Подорожника.

- Олег! - Я быстро обернулся и увидел, что все смотрят на меня. - Олег, ты вернешься?