Михаил Тырин - Дети ржавчины

- Вот, у одного из наших в пластинах застряла.

- Кто стрелял, видели?

- Нет, он даже не заметил.

- Когда только успели... Отдай эту штуку ему на память. В принципе, вы свободны.

- А как же эти? - он кивнул на связанных старост.

- Разберусь с ними сам. Надеюсь, в тоннеле не заблудитесь?

- Вроде негде блуждать... Теперь что, рапорт писать?

- Ничего не надо писать, вся канцелярия - моя забота. Возьми пистолет, у меня теперь свой есть. Да, кстати, "маслят" не отсыплешь?

- Отсыплю, - Бондарь достал запасную обойму, выщелкнул из нее патроны, протянул их мне. - Хватит или еще у ребят взять?

- Хватит. Надеюсь, все предупреждены о режиме секретности, когда дело касается операций Ведомства.

- Да, я своим напомнил. Вы остаетесь?

- Да... - я, прищурившись, посмотрел в небо. - Мы остаемся.

Небо было чистым, пока. Но чем скорее отсюда уйдут посторонние, тем лучше для них.

- Поторапливайся, лейтенант. Как тебя зовут-то?

- Виктор.

- Спасибо, Виктор, вы сегодня нас здорово выручили.

- Служба.

Через десять минут мы остались одни, если не считать связанных старост. Подорожник выбрал двух хороших коней, приторочил к седлам иглострелы. В сумки положил трофейные припасы - нам предстояла неблизкая дорога, и наверняка придется ночевать в пути. На третью лошадь мы взвалили связанного Горелого.

- Надо бы этих развязать, - проговорил я, кивнув на пленных.

- Сами развяжутся, - глухо проговорил Подорожник. - Поехали...

КОЛОНИЗАЦИЯ

Однако далеко уехать нам не удалось. Едва мы пришпорили коней и выбрались в долину, из-за скал появились два истребителя. Нас не было в деревне слишком долго, и, видимо, кто-то побеспокоился послать вдогонку разведчиков. Мы принялись успокаивать неприученных к технике коней, а тем временем обе машины приземлились.

Нас нашли Медвежатник и еще один бывший погонщик, совсем молодой парень по имени Догнавший Ветер. Я приблизился к Медвежатнику, он вылез из машины и посмотрел на меня испуганно.

- Что еще? - в сердцах проговорил я, думая, что разведчики принесли вдобавок ко всему плохие вести с базы.

- У нас сегодня очень дурной день, - проговорил погонщик, опуская глаза. Мы знаем, Друг Лошадей нам все рассказал.

- Друг Лошадей? - переспросил я.

- Да, он там, - ответил Медвежатник и кивнул на второй истребитель.

Я стегнул лошадь, и она боязливо приблизилась ко второй машине, из которой уже выбрался Догнавший Ветер. Старик, разодранный и окровавленный, лежал на задней скамье. Его грудь судорожно вздымалась.

Я перелез к нему. Он с трудом открыл глаза, коснулся меня дрожащей рукой.

- Живые - - прошептал он. - Живые. А где... где девочка?

- Молчи, - сказал я.

Я начал осторожно ощупывать его тело. Он приглушенно охнул, когда я коснулся груди. Похоже, были переломаны ребра.

- Дышишь свободно? - спросил я.

Он не отвечал, только постанывал, закрыв глаза. Я вдруг подумал, что должен вернуться с ним в тоннель и на том конце отправить в нормальную больницу, где ему помогут. Но затем понял, что это невозможно. Ведомство уже все знает. Меня перехватят, едва я высуну нос из тоннеля, и для старика это ничем хорошим не кончится.

- Ну, поехали, что ли? - несмело проговорил Догнавший Ветер.

Я посмотрел на Подорожника. Он сидел в седле поодаль, совершенно равнодушный ко всему. Медвежатник протирал курткой стекло истребителя.

- Как вы нашли старика? - спросил я.

- Увидели дым, сгоревшую машину, - ответил Догнавший Ветер. - Старик неподалеку лежал. Думали, мертвый, а чуть тронули - он как завыл... А женщина где?

- Она погибла.

- Мы, когда машину увидели, думали, все погибли. А старик живой оказался. И вы тоже.

- Парни, где ж вы раньше были... Мы сегодня найдем какого-нибудь лекаря?

- У крестьян надо спросить, - пожал плечами погонщик. - Наверно, найдем. Скорей бы надо, а то темнеет... Что это за парень поперек седла?

Я подошел, взял Горелого за волосы и приподнял голову.

- Узнаешь?

На лице Медвежатника промелькнул испуг. Он еще ни разу не видел главного помощника Лучистого в столь жалком положении, но боялся его по-прежнему.

- Зачем он нам?

- Не нам. Увидишь, кому...

Через несколько минут мы были в воздухе. Горелого поместили на полу позади сидений. Солнце садилось, я чувствовал, что смертельно устал. Медвежатник полез было с расспросами, но я отмахнулся. Сказал только, чтоб сначала мы залетели в деревню, которую недавно сожгли каратели.

Мы не стали приземляться и разговаривать с уцелевшими крестьянами. Когда машина зависла в двух метрах над землей, я откинул стеклянный колпак и выбросил Горелого на деревенскую улицу. Это видели несколько человек. Я был уверен, что с помощником Лучистого поступят, как он того заслуживает.