Джеймс Уайт - Космический госпиталь

– Мне необходимо с вами поговорить! – прокричал монитор в момент короткой паузы. – Неужто нельзя заткнуть глотку этому горластому младенцу?!

– Он голоден, – ответил О'Мара, – и успокоится, только когда будет сыт.

Распылитель был укреплен на тележке, и О'Мара приспособил к нему ножную педаль; теперь обе руки были свободны для того, чтобы наводить струю в цель. Прикованного к месту учетверенной силой тяжести, малыша не нужно было удерживать. Толкнув тележку плечом, чтобы она заняла нужное положение, О'Мара локтем нажал на педаль. Возросшая сила тяжести загибала струю пищи к полу, но все же О'Маре удалось покрыть малыша слоем пищи. А вот очистить больные участки от питательной смеси оказалось труднее. Лежа на полу, струю воды совершенно невозможно было направить точно в цель. И все же ему удалось попасть в широкое ярко-синее пятно, образованное тремя слившимися воедино пятнами, и покрывавшее едва ли не четверть тела малыша.

Покончив с гигиенической процедурой, О'Мара выпрямил ноги и осторожно опустился на спину. Невзирая на силу тяжести в три «же», он чувствовал себя неплохо, хотя битых полчаса пытался удерживать тело в полусидячем положении.

Малыш прекратил реветь.

– Я хотел сказать, – строго проговорил монитор, когда установилась тишина, – я хотел сказать, что отзывы о вас с прежних мест вашей работы не согласуются со здешними. Правда, и тут и там вас характеризовали как человека беспокойного и неудовлетворенного, но прежде вы пользовались неизменной симпатией товарищей и несколько меньшей – руководства: ваше начальство иногда ошибалось, вы же – никогда...

– Я был ничуть не глупее их, – устало возразил О'Мара, – и часто доказывал им это. Но на лице у меня было написано, что я неотесанный мужик!

Как ни странно, но все эти личные неприятности были сейчас ему почти безразличны. Он не мог отвести глаз от зловещёго синего пятна на боку малыша: оно потемнело и припухло в середине. Создавалось впечатление, что сверхтвердый панцирь в этом месте как бы размягчился и колоссальное внутреннее давление распирает ФРОБа изнутри. О'Мара надеялся, что теперь, когда сила тяжести и давление достигли худларианской нормы, этот процесс приостановился – если только он не является симптомом какого-то совершенно иного заболевания.

О'Мара уже подумывал о следующем шаге – распылить питательную смесь прямо в воздух возле своего подопечного. На Худларе аборигены питались мельчайшими живыми организмами, находившимися в сверхплотной атмосфере, однако в справочнике недвусмысленно говорилось о том, что частицы пищи не должны соприкасаться с поврежденными участками кожного наружного покрова, так что повышенного давления и гравитации, по-видимому, достаточно...

– Тем не менее, – продолжал свои рассуждения монитор, – случись подобное происшествие в одном из тех коллективов, где вы работали прежде, вашу версию приняли бы с полным доверием. Даже если бы это произошло по вашей вине, все сплотились бы вокруг вас, чтобы защитить от чужаков вроде меня. Отчего же вы из дружелюбного, благожелательного человека превратились в такого...

– Мне все надоело, – лаконично ответил О'Мара.

Малыш молчал, но характерное подергивание отростков предвещало приближение очередного взрыва страстей. И он разразился. На ближайшие десять минут всякие разговоры, разумеется, были исключены.

О'Мара приподнялся на боку и снова оперся на локти, уже ободранные и кровоточащие. Он знал, в чем дело: малышу недоставало обычной послеобеденной ласки. О'Мара медлительно добрался до веревок с противовесами, предназначенными для похлопываний, и приготовился было исправить свое упущение. Но увы – концы веревок находились в полутора метрах над полом.

Опершись на один локоть и изо всех сил пытаясь приподнять мертвенную тяжесть второй руки, О'Мара утешал себя мыслью, что веревка с таким же успехом могла находиться на высоте четырех миль. Пот градом катился по его лицу, он весь взмок, пока медленно, дрожа всем телом от напряжения, дотянулся до веревки и судорожно вцепился в нее. Схватившись за веревку мертвой хваткой, он осторожно опустился на пол, потянув её за собой.

Устройство действовало по принципу противовесов, поэтому тут не требовалось прилагать особых усилий. Тяжелый груз аккуратно опустился на спину малыша, нанеся ему ласковый шлепок. Несколько минут О'Мара отдыхал, потом уцепился за вторую веревку, груз которой, опускаясь, поднимал первый груз.