Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 10

— Ты хочешь знать, что это такое? — ответил Нельсон. — Это было синтетическое пищевое желе, и, узнав это, ты вряд ли стал намного умнее, чем был раньше. Закончил? Ладно, тогда давай-ка вылезай из кровати.

— Прошу прощения? — Это был символ внимания, весьма полезный в случае нарушения контакта.

— Я сказал, чтобы ты вылезал из нее. Встань. Походи. Разумеется, ты слаб, как котенок, но знай, что, валяясь в этой кровати, ты никогда не накачаешь себе мускулатуру.

Нельсон открыл вентиль, вода начала выливаться. Смит подавил чувство страха, зная, что Нельсон заботится о нем. Через несколько минут он уже лежал на опустившемся дне кровати, и водонепроницаемая ткань морщинками облегала его тело. Доктор Нельсон сказал;

— Доктор Фрейм, возьмите его под другой локоть.

С помощью Нельсона, который ободрял и поддерживал его с одного бока, и другого доктора, который ему помогал, Смит преодолел борт кровати.

— Осторожно! Вставай! — командовал Нельсон. — Не надо бояться! Мы тебя подхватим, если упадешь.

Смит сделал усилие и попробовал стоять самостоятельно. Это был тощий молодой человек, со слабо развитой мускулатурой и непропорционально широкой и выпуклой грудной клеткой. Волосы ему остригли еще на «Победителе», усы сбрили и наложили на них запрет. Самой бросающейся в глаза чертой Смита было открытое детское лицо, на котором глубоко сидели глаза девяностолетнего старца.

Он постоял, не поддерживаемый никем, затем попробовал шагнуть. Ему удалось сделать три заплетающихся шага, и лицо его расплылось в солнечной детской улыбке.

— Молодчина! — зааплодировал Нельсон.

Смит попробовал сделать еще шаг, вздрогнул и неожиданно рухнул на пол. Врачи еле-еле успели подхватить его.

— Черт бы его побрал! — бушевал Нельсон. — Опять он в шоке! Ну-ка помогите уложить его в кровать! Хотя нет, сначала напустите в нее воду!

Фрейм отключил воду, лишь когда водонепроницаемая ткань поднялась до шести дюймов от края кровати. Они с трудом взвалили Смита на постель, так как он застыл в крайне неудобной позе человеческого эмбриона.

— Положите ему под шею подушку-валик, — распорядился Нельсон. — И зовите меня, если будет необходимость в моем присутствии. Сегодня днем мы снова с ним походим. Месяца через три он у нас будет прыгать по веткам не хуже обезьяны. Ничего с ним не случится!

— Хорошо, доктор, — отозвался Фрейм без особой уверенности в голосе.

— Ах, да… когда он выйдет из каталепсии, научите-ка его пользоваться гальюном. И пусть медбрат вам поможет, я не хочу, чтобы он снова падал.

— Хорошо, сэр… хм… а каким способом… я хочу сказать… как?

— Как? Да просто продемонстрируйте ему! В словах он еще слабо разбирается, но соображает не хуже партийного организатора в парламенте!

Смит съел свой ленч самостоятельно. В палату вошел санитар, чтобы забрать посуду. Санитар наклонился к Смиту.

— Слушай, — сказал он шепотом, — у меня к тебе выгодное дельце.

— Прошу прощения?

— Ну дело, понятно?! Чтобы хватануть изрядную деньгу, да к тому же без всяких хлопот.

— Деньгу? А что такое «деньга»?

— Ты мне тут философию не разводи! Деньги всем нужны. Буду говорить по-простому, мне тут долго отираться нельзя, знаешь, как трудно было добраться до тебя! Я представляю «Сногсшибательные истории». Мы тебе дадим шестьдесят кусков за твой рассказ, а от тебя ничего не потребуем. У нас работают самые лучшие в мире писатели-«невидимки». Ты только ответишь на вопросы, а уж они обработают все, как надо. — Он вытащил бумагу. — Ты, давай, распишись вот здесь…

Смит принял бумагу и начал рассматривать ее вверх ногами. Санитар приглушенно вскрикнул:

— Да ты читать-то умеешь или нет?

Смит понял вполне достаточно, чтобы ответить «нет».

— Ладно, тогда я тебе прочту, ты приложишь отпечаток большого пальца вот в этом квадратике, и я же засвидетельствую. «Я, нижеподписавшийся Валентайн Майкл Смит, известный под кличкой "Человек с Марса", сим подтверждаю, что передаю "Сногсшибательным историям Лимитед" все исключительные права на мою правдивую историю, которая будет именоваться "Я был пленником Марса", в обмен на…»

— Санитар!!!

В дверях стоял доктор Фрейм. Бумажка тут же скрылась в кармане санитара.

— Иду, иду, сэр. Я собирал поднос…

— А что такое вы говорили вслух?

— Ничего.

— Я же слышал. Этого больного запрещается беспокоить.

Оба вышли. Доктор Фрейм тщательно закрыл дверь. Смит же неподвижно пролежал еще около часа, но, хоть и старался изо всех сил, все равно так ничего и не смог грокк.