Роберт Хайнлайн: Миры Роберта Хайнлайна. Книга 10

Адское пламя в «ящике» сменилось улыбающимся лицом Хэппи Холидея, который сказал:

«А теперь, друзья, предоставим еще несколько минут нашим приятелям с Елисейских полей, которые так щедро уделили нам…» — Патти выключила стереовизор.

— Анни и Дьюк возвращаются, — сказала она, — я проведу их через фойе. А потом будет ленч. — Она пошла к дверям.

Джубал задержал ее.

— Патти! Ты, конечно, знала, что задумал Майк?

Она удивилась.

— Что? Ну, разумеется, нет, Джубал. Надо было дождаться, пока наступит время свершения. Никто из нас не знал. — Она повернулась и вышла.

— Джубал, — на него смотрела Джилл, — Джубал, наш возлюбленный отец, пожалуйста, подумай и постарайся грокк во всей полноте. Майк не умер. Разве он может умереть, если человека убить нельзя. И он не может покинуть нас, раз уж мы грокк его. Ты есть Бог.

— Ты есть Бог, — подтвердил он тупо.

— Так-то лучше. Иди и присядь сюда — между мной и Дон.

— Нет. Я хочу побыть один.

Как слепой, он ощупью добрался до своей комнаты, закрыл дверь на засов и тяжело рухнул, вцепившись обеими руками в изножье постели. Мой сын, о мой мальчик! Лучше бы я умер вместо тебя! Перед тобой лежала вся жизнь… а старый дурень, которого ты так почитал, раскрыл варежку и наболтал Бог знает что, внушив тебе дурацкую идею никому не нужного мученичества. Ах, если б Майк принес им нечто полезное, что-нибудь вроде стерео или бинго, а он принес им Истину. Или, во всяком случае, часть Истины. А кому она нужна, Истина?! — И Джубал засмеялся сквозь рыдания.

Наконец ему удалось победить их — и рвущие сердце всхлипывания, и горький смех, и он начал лихорадочно рыться в своем дорожном саквояже. То, что ему было нужно, он захватил с собой. Он всегда держал запас таблеток в своем несессере, держал с тех самых пор, как Джо Дуглас свалился от инсульта и тем напомнил ему, что плоть — всего лишь трава.

Вот и пришла его очередь «держать удар», да только сил держать уже нет. Он отсыпал три таблетки, чтобы закончить дело быстро и без промашки, запил их водой и лег в постель. Боль ушла почти тут же.

Откуда-то издалека до него долетел голос:

— Джубал.

— Отдыхаю. Оставьте меня в покое.

— Джубал! Отец! Ну, пожалуйста!

— Хм… Это ты, Майк? Что случилось?

— Проснись! Еще Свершение не наступило. Позволь, я помогу тебе.

Джубал вздохнул.

— Ладно, Майк.

Он разрешил помочь ему встать с постели и добраться до туалета. Позволил, чтобы ему подержали голову, пока его рвало, принял стакан воды и прополоскал рот.

— Теперь все о’кей?

— О'кей, сынок. Спасибо.

— Тогда я пойду? У меня еще остались кой-какие делишки. Я люблю тебя, отец. Ты есть Бог.

— Я люблю тебя, Майк. Ты есть Бог.

Джубал повозился еще немного в своей комнате, стараясь придать себе достаточно презентабельный вид, переоделся, выпил немного бренди, чтобы избавиться от горечи во рту и в желудке, а затем вышел, рассчитывая присоединиться к остальным.

В комнате была только Патти — она сидела около выключенного стереовизора. Патти подняла взгляд.

— Будете завтракать, Джубал?

— Спасибо.

Она подошла к нему.

— Вот и хорошо. Боюсь, что большинство остальных уже поели и разбежались, но каждый из них велел передать вам свой поцелуй. Вот они — все в одном.

Ей, кажется, действительно удалось вложить в него всю любовь, доверенную ей остальными, плюс собственную. Джубал почувствовал, что он стал куда сильнее, разделив с Патти ее непоколебимое спокойствие. Горечь ушла.

— Пойдем на кухню, — сказала она. — Тони уехал, поэтому большинство собрались там, хотя его ворчание и раньше-то не очень их разгоняло. — Патти остановилась и попыталась краешком глаза взглянуть через плечо на свою спину. — Вам не кажется, что финальная сцена немножко изменилась? Дымка какая-то появилась, что ли?

Джубал с невозмутимым видом согласился с ней. Ему тоже так кажется. Правда, никаких изменений он не видел, но спорить с идиосинкразией [87] Идиосинкразия (спец. термин) — повышенная болезненная чувствительность организма к определенным веществам или воздействиям. Патти тоже не собирался.

Она кивнула.

— Так я и думала. Вообще-то у меня круговой обзор, но себя я почему-то со спины не вижу. Приходится, как и раньше, пользоваться двумя зеркалами. Майк обещает, что вскоре я смогу обходиться без них. Впрочем, все это пустяки.

В кухне, кто вокруг стола, кто подальше, собралось около десятка братьев. Дьюк стоял у плиты, что-то помешивая в небольшой кастрюльке для приготовления соусов.