Петр Заспа - Аэронавт

Теперь на башне вновь были слышны лишь завывания запутавшегося в бойницах ветра. Выдержав паузу, офицер недовольно оглянулся по сторонам и разочарованно спросил:

– Неужели больше не найдётся смелых?

К его удовольствию, ещё один из узников попросил развязать руки. Уже по его первым неспешным и уверенным шагам Смородин понял, что, пожалуй, и у этого есть все шансы остаться в живых.

– Я тоже пойду, – шепнул он Стефану.

– Не дури.

– Ты считаешь, что лучше лишиться головы? Ну уж нет. Ты видишь, что Луйку не трогают?

– Это пока.

– Я пойду с тобой! – откликнулся Марко. – Вдруг пощадят?

– Эй, вы куда! – всполошился Стефан. – Дьявол! Не бросайте меня! Я иду с вами, но я буду держаться за ваши руки.

– Так не пойдёт, – Смородин посмотрел на предстоящий путь, прикидывая собственные шансы. Высоты он не боялся, но её боялся Стефан. Запаниковав, он мог подобно тому, как утопающий топит спасателя, свалить его вместе с собой. – Станешь в двух шагах за мной! Ко мне не прикасайся и смотри только в затылок. Ты меня понял?

– Угу… – прошептал затравленно Стефан. – А если я гляну вниз?

– Лучше не смотри, – улыбнулся Миша и, подняв связанные руки, выкрикнул: – Мы тоже пойдём!

Он первым взобрался на гребень стены и уверенно глянул вниз – высоко, но лучше на этом не зацикливаться. Опора под ногами не раскачивается, ширина её вполне позволяет поставить рядом обе ноги, слегка вносит свои коррективы ветер, но он не порывистый и вполне предсказуемый. Так что это испытание больше психологическое, чем физическое. Смородин сделал два уверенных шага и прислушался – пошёл ли за ним Стефан? Кажется, за спиной зашуршали подошвы по камню, но затем Стефан остановился и уже начал было молиться.

– Святой Иезус, прости раба своего неразумного…

– Заткнись! – оборвал его Миша и, не оборачиваясь, приказал: – смотри мне в затылок!

– Да, да… – тут же подчинился Стефан.

– Что ты видишь?

– Я… я вижу… я вижу кровь у тебя за ухом.

– Хорошо. – Смородин сделал ещё три шага и снова спросил: – а теперь?

– На шее у тебя ещё одна рана.

– Молодец.

Кажется голос Стефана стал поуверенней. Тогда Миша решился идти без остановок.

– Не отставать, и не смотреть вниз. – Добавив голосу повелительных ноток, он жёстко скомандовал: – Только в мой затылок! – затем, вспомнив, что идти они собирались втроём, спросил: – Марко, ты с нами?

– Иду! – послышался в ответ сдавленный хрип.

– Вот и хорошо. А теперь не останавливаемся и шаг за шагом. Паровозиком, мужики, паровозиком… и друг друга не трогать. Каждый сам за себя.

Смородин прислушивался к тяжёлому дыханию Стефана, каждую секунду ожидая, что тот сломается и, взглянув вниз, сорвётся, оглашая горы диким воплем. Но, к его удивлению, Стефан держался. Лишь пару раз он попросил остановиться, но Миша был неумолим. Они прошли уже половину пути, и по голосу показалось, что Стефан даже осмелел. Он что-то пытался говорить невпопад, пожаловался, что солнце мешает видеть ему голову Смородина и спросил, сколько им ещё идти.

– Ещё чуть-чуть! – приободрил его Миша, глядя на увеличивающуюся фигуру красного генерала.

Теперь можно было рассмотреть его лицо. Приподняв над глазами козырёк огненного кивера, он внимательно наблюдал за приближающейся троицей. Расставив широко ноги и скрестив руки на груди, он не выказывал никаких эмоций. Не восторгался их смелостью и не изображал неудовольствия, что они до сих пор не сорвались и не полетели, кувыркаясь, вниз. Казалось, ему было совершенно безразлично – дойдут они или нет.

– Марко, – позвал тихо Смородин, скорее для того, чтобы убедиться, что тот ещё рядом.

– Иду, – прошелестело в ответ.

Ну что ж, и этот, судя по голосу, не склонен к панике.

– Ну тогда вперёд! Остался последний рывок!

Заключительный десяток шагов Смородин сделал, едва не сорвавшись на бег. Спрыгнув со стены рядом с генералом, он чуть не упал на подогнувшихся ногах. Сжатое в кулак напряжение теперь выдавали дрожащие колени и посиневшие губы. На спину Смородину повалился Стефан. Затем, не скрывая радости, упал Марко.

Пример оказался заразительным. Ещё один арестант решился повторить их путь и даже дошёл до финиша, хотя и на четвереньках. За ним последовал второй. Но одолев лишь треть пути, он упал на колени и, впившись пальцами в углы кирпичной кладки, оседлал стену. Встать он уже не смог. Вжавшись щекой в камни, он ничего не понимал, от страха потеряв остатки разума. Не помогали ни угрозы, ни уговоры.