Кэролайн Черри - Угасающее солнце - Кесрит

— Это началось при спуске, — сказал Дункан. — Я думаю, это обломки ребра.

В небе опять пролетел самолет.

Ньюн посмотрел на него в слепой ярости.

— Теперь ты свободен, — сказал он Дункану, поднялся, опустил овоид на песок. Затем посмотрел на Мелеин. Глаза ее были закрыты, лицо спокойно. Она полулежала, опираясь на руки Дункана — не было даже сен'ена, чтобы поддержать ее.

Ньюн позвал дуса и быстро пошел к выходу из ущелья, к главной долине Сил'атена.

— Ньюн, — крикнул вслед ему Дункан, но он даже не обернулся.

Ньюн увидел самолет, который садился в конце долины. Он развязал шнур сайг, высвободив руки, и закрепил его концы на поясе. Затем он размял руки, онемевшие от тяжести овоида.

Дункан бежал следом, пытаясь перехватить его. Ньюн услышал, как землянин зашелся в жестоком кашле — Кесрит жестоко мстил за пренебрежительное отношение к своему воздуху. Ньюн увидел на песке самолет и спускающегося по трапу регула. Дус угрожающе зарычал, а двое других подхватили его рычание и выстроились в линию, словно на охоте.

Ньюн увидел, что регул приготовился стрелять — оружие уже было у того в руке. Ньюн мгновенно бросился в сторону, уклоняясь от выстрела, и сразу же выстрелил сам. Глаза его были зоркими, а рука твердой. Регул скорчился. Но регулы не умирают сразу, если попасть в их тело. Через мгновение трап пополз вверх, таща раненого регула. Ньюн проклял летчика-регула.

И тут же бросился в камни, ища укрытия, когда самолет поднялся в воздух и принялся кружить над ним. Сейчас Ньюн находился на открытом месте в главной долине, и другие самолеты присоединились к охоте.

Конечно, через некоторое время они покончат с ним. Он бежал по голому песку между камней, преследуемый самолетами. Потом, доведенный до отчаяния, Ньюн выстрелил в ближайший самолет. Первые несколько выстрелов были безрезультатными, но затем самолет покачнулся и рухнул в долину, подняв облако пыли.

Небо над ним ревело от моторов. Теперь, после того, как их товарищ погиб, они стали осторожнее.

Он бежал, изредка останавливаясь. Во рту появился медный привкус, глаза застилал туман, и он уже не мог тщательно прицеливаться. Выстрелы разбивали камни, за которыми он прятался. Один из каменных осколков ранил его, и по руке потекла теплая струйка крови.

Лучи прожекторов плясали по долине, по утесам. Спрятаться от них было невозможно. Любое мало-мальски сносное убежище разбивалось вдребезги. Он бежал, спотыкаясь и падая, от одного камня к другому. Что стало с дусами, он не знал. Это была не их война — война огня и света.

Долина превратилась в развалины. Было разрушено все — и естественные камни и грубо сработанные каменные стены. То была последняя месть регулов его роду. Они уничтожили святыню Народа, разрушили эту планету, как разрушали все, к чему прикасались их жадные руки.

Разорвавшийся рядом снаряд заставил его покатиться по земле. Ньюн ослеп и оглох. Ему было уже некогда прицеливаться и стрелять, он мог только бежать и бежать, пока они не уничтожат его.

Самолет прижал Ньюна к земле. Пыль столбом взметнулась из-под ног. И тут ему пришла в голову счастливая мысль. Он повернул налево, к концу долины, к старому, старому месту, туда, где лежали Эддан, Лирен и Дебас, его учителя.

«Используй землю, делай ее своим союзником», — учили они его, и сквозь гул самолета он слышал их слова ясно и четко.

Ньюн упал и распростерся на песке. Самолет стал кружить над ним, потихоньку спускаясь и поливая его светом прожекторов. Ньюн лежал неподвижно.

Он коснулся земли, и земля взорвалась. Огромная бледная тень выскочила из песка и стиснула самолет в своих объятиях. Буровер и машина сцепились, подняв тучу песка, и земля задрожала от их борьбы. Ньюн откатился в сторону и попытался бежать, но что-то снова швырнуло его на землю, затем последовал мощный удар, и он увидел, что весь мир охвачен огнем и взлетает вверх — это взорвался самолет.

И наступил мрак.

— Ньюн!

Кто-то позвал его из мрака. Это был не голос братьев, но чей-то знакомый голос.

Над ним вспыхнул свет. Он пошевелил ногами, которые были засыпаны песком, и услышал звук моторов.

— Ньюн!

Он поднял голову и поднялся на ноги, которые подгибались под ним, прикрываясь рукой от яркого слепящего света.

Ожидание.

— Ньюн! — это был голос Дункана. Изломанный силуэт на фоне ярких огней. — Не стреляй, Ньюн. Мы взяли Мелеин на борт. Она жива, Ньюн.

Он вдруг весь обмяк, ослаб, мозг отказывался воспринимать происходящее, он едва не лишился чувств. Закон Келов эхом отозвался у него в голове: его долг — служить госпоже, и что бы там ни было, он не мог оставить ее одну в руках чужих.