Кэролайн Черри - Ангел с мечом

Воцарилось глубокое молчание. Альтаир держала обоих в поле зрения; но мужчина номер два, которого назвали Хэлом, стоял на месте.

— Будем разумны, — предложил Хэл. — Спрячь свой кинжал и крюк, и тогда можешь подняться с нами.

— Будем еще разумнее. Приведите его сюда. Он придет, ведь он все-таки мой друг. А если не придет, я буду знать, что вы с ним что-то сделали, так ведь?

— Притащи его, — потребовал мужчина номер один. — Проклятье, Хэл, отправляйся!

Хэл задумался.

— Порядок, — сказал он. — Порядок. Джон, ты останешься у дверей.

Джон ничего другого л не собирался. Лицо его покрывал тонкий слой пота.

— Все в порядке, Джончик, — сказала Альтаир, когда Хэл открыл дверь и торопливо вышел на лестничную шахту. — Я не спешу. Ты не дергаешься, а я спокойно жду моего напарника.

А что дальше, Джонс? Этот Хэл… он притащит либо Мондрагона, либо толпу людей, мужиков с мечами, и что ты будешь делать тогда, Джоне? Ты здесь умрешь, и Мон-драгон действительно будет сожалеть об этом, но ведь речь, в конце концов, идет о деле, а любовь и ночь на открытом воздухе в Мертвом Порту в масштабах мира ничего не значит. Мир так устроен, Джонс. Обидно, Джонс. Ты опасно близка к тому, чтобы умереть здесь, стать частью фундамента Галландри, именно так, или тебя снесет к куче костей на дне гавани, как корм для рыб. Действительно глупо, Джонс. Что ты тут потеряла? Почему ты не в своей лодке?

Как мне жаль, мама. У тебя есть какие-нибудь предложения?

Меня здесь нет.

Я тоже желала бы, чтобы меня здесь не было.

Сердце колотилось под ребрами — теперь, когда непосредственная опасность отступила. По полу верхнего этажа зашаркали шаги. Колени Альтаир размякли, как вода. Может быть, ей удалось так запугать этого мужика, что он освободит ей дорогу и даст открыть дверь, прежде чем бросится ей на спину…

Но потом еще надо будет пересечь мосты. А там ожидают либо Галландри, либо охранники другой стороны, а это был чертовски последний выход.

Она улыбнулась Джончику, изобразив пленительнейшую улыбку типа: «Давай будем друзьями!»

Мужчина, кажется, нервничал.

— Хэй, — сказала она, — ты не думаешь, что у твоего напарника какие-нибудь глупые намерения притащить с собой толпу? Мне очень хочется надеяться, что это не так.

— Кто ты?

— Спроси моего партнера. Действительно, я не из тех людей, которые привыкли запросто куда-нибудь нагрянуть. Но эти парни снаружи на мостах выглядят не очень гостеприимными. Ты хочешь, чтобы я попала к ним в руки, со всем, что я знаю?

Эта мысль, кажется, обеспокоила Джонни.

— Мгм. Значит, это никакие не Галландри, да? Кто тогда? Кем они могут быть?

Джонни молчал.

— Ну, я готова поспорить, что ты можешь осмелиться на предположение, — задумчиво сказала Альтаир. Она подняла нож, внимательно осмотрела его, потом осторожно сунула в ножны — действие это сначала наполнило Джончика беспокойством, а потом заметным облегчением. На его лбу выступили жемчужины пота. И кто-то снова шагал по верхнему этажу, скрип балок был теперь тяжелее. Шаги достигли лестницы, а потом начали торопливо спускаться по ступеням вниз. И это были шаги более чем одного человека, примерно полудюжины, и они уже прошли по последним ступеням к двери и вышли на свет.

В дверях показался Хэл, а за ним, впереди всех остальных, шло по лестнице желтовато-красно-коричневое явление… О, небо, Мондрагон, в бархатных штанах и красном халате, и опять с совершенно мокрыми светлыми волосами…

…Еще одно из его проклятых купаний.

Рядом с Альтаир зашевелился Джонни, предоставив защиту дверей мужчинам с обнаженными мечами, которые вывалились из лестничной шахты вслед за Мондрагоном и потекли в комнату, распределяясь вдоль стен. Альтаир только таращилась — не на них, а на Мондрагона, на это важное создание, в которое он превратился; на тот образ, который она себе рисовала и который внезапно возник перед ней. Ее окружили мужчины, вооруженные мечами; чтобы справиться с канальщицей, ее крюком и ножом, этого было слишком много. Она стояла неподвижно, так как не хотела быть заколотой, а один из длинных мечей приблизился к ней и отбил в сторону ее руку с крюком — не двигайся, ясно означало это. И она осталась неподвижной, когда Джонни в приступе храбрости двинулся на нее, схватил крюк и отнял. Дурак! Если бы она решилась умереть именно сейчас, Джончик как раз попал бы на лезвия своих собственных людей, снабженный пинком туда, где он действительно причинил бы боль. Альтаир таращилась прямо, не сводя глаз с Мондрагона, хотя один из Галландри подошел к ней и схватил ее за руку — пример, которому последовал еще один, да так крепко, что захват передавил кровоток в руке.