Виктория Угрюмова - Пылающий мост (Кахатана - 4)

Мантикора возвышалась над подошедшим к ней магом так, что казалось, он собирается пройти под какой-то странной на вид лохматой аркой, образованной передними лапами и мощной грудью твари. Мантикора в сладострастном нетерпении вбирала и выпускала когти, предвкушая ужин. Змей Могашшин не дошел до нее нескольких шагов и отступил в сторону, пропуская вперед детей, которые автоматически продолжали двигаться с застывшими, остекленевшими глазами.

Лондэку показалось, что мантикора благосклонно кивнула старому магу, прежде чем принялась за трапезу...

Сидя у себя в каморке, где стояли у стен алебарды и копья, где висели смазанные жиром кольчуги и доспехи, где тяжелый прямой меч, добытый в бою с гемертами, ждал, пока его заточат и отполируют, Лондэк пытался молиться. Он никогда не молился прежде, даже перед сражениями, ибо всегда считал, что богам и без того все ясно. Он доверял им столь же безоговорочно, сколь до сего дня доверял своему хозяину. Но сейчас все было иначе. Лондэк сплетал и расплетал в волнении грубые, мозолистые пальцы, кашлял до слез в глазах, сбивался и повторял все заново.

- Великий Джоу Лахатал, - шептал он истово, как шепчут мальчишки, по-детски откровенно вымаливая свой первый меч или лук, - о могучий Змеебог! Это я, Лондэк, зову тебя. Неужели ты не видишь, что здесь творится зло? Я всегда надеялся на тебя и на твоих братьев, я верил в твою справедливость и мудрость. Но где же она, эта справедливость? И в чем, ответь, мудрость? Я прошу тебя, приди сюда, разберись, сделай что-нибудь!

И поскольку ни гром небесный, ни молнии не дали молящемуся знать, что его просьба услышана, он продолжил:

- Я требую, чтобы ты пришел сюда, в Змеиный замок! Ты должен, ибо ты наш повелитель, и кто, кроме тебя, защитит нас и наших детей! Да явись же ты наконец, дракон тебя задери!!!

Странная молитва, подумал бы в растерянности любой жрец. Странная, но...

- Не могу больше! - пожаловался Змеебог, обращаясь к га-Мавету. - Такое впечатление, что он прямо в ухо кричит!

- И что кричит? - осведомился Черный бог.

- Явись, кричит. И ругается при этом.

- Так пойди туда, - пожал плечами га-Мавет. - Нужно человеку, вот и кричит.

- Если я сейчас к нему прибуду, как джинн из бутылки, то меня начнут рвать на части.

- Тебя порвешь, - заметил Арескои, подходя к брату. - В чем проблема-то?

- Молящийся у братца объявился, - ответил желтоглазый вместо Змеебога. Кричит так, что у Джоу уши заложило.

Арескои нахмурился:

- И часто до тебя молитвы доходят?

- Нет, - признал Джоу Лахатал, заканчивая обряжаться в ослепительные белые доспехи. - Только поэтому и пойду, что так меня еще никто не звал. Да иду, иду! Вот напасть...

... Лондэк оторопело помотал головой. Только что у него над ухом глубокий, мощный и слегка рассерженный голос произнес:

- Да иду, иду!

Это вполне можно было бы считать ответом великого бога, но капитан замковой стражи не счел возможным поверить в то, что Верховный Владыка Арнемвенда говорит с ним лично. И потому немного испугался.

- Где он? - спросил рыжий.

- Кто? - искренне заинтересовался Джоу Лахатал, опоясываясь мечом.

- Молящийся, - пояснил Арескои.

- В Сарагане. Ругается, что я не мудрый и не справедливый. А кто ему, интересно, утверждал обратное? С того бы и спрашивал...

- Постой, брат! - Победитель Гандарвы протянул руку в черной латной перчатке и придержал Змеебога за локоть. - Не торопись. Я пойду с тобой.

- Зачем? - Лахатал приподнял правую бровь. - Я туда и обратно.

- Я тоже - туда и обратно. Не волнуйся, в Сарагане не останусь. Просто не нравится мне эта история.

Джоу Лахаталу история эта тоже не нравилась, но упрям он был неимоверно. И хотя в последнее время характер его отчасти улучшился, но все же не настолько, чтобы взять и сразу согласиться с зеленоглазым богом.

- Я пока еще не беспомощный младенец и не нуждаюсь в том, чтобы меня за ручку водили в опасные места.

- Зануда ты, братец, - сообщил га-Мавет, а сам подумал: "Как, однако, мы изменились - прежде никто бы не рвался сопровождать Джоу, скорее уж ждали бы, когда трон освободится. Но и занудой я бы мог назвать его в первый и последний раз в жизни".

Наверное, Змеебог подумал о том же, ибо внезапно переменил решение:

- Хорошо, собирайтесь. Только поскорее, а то мне этот, как его, Лондэк уши прожужжит насквозь. Что там стряслось, хотел бы я знать.

- Что сейчас на Арнемвенде может произойти хорошего? - резонно возразил га-Мавет.

- Особенно меня радует твое настроение, - сказал Арескои, широким движением надевая на голову свой знаменитый шлем.