Филип Фармер - Плоть [ Авт. сборник ]

— Есть вопросы, господа? Нет? Мистер Темпер, вам, наверное, не терпится поведать нам, каким образом вы рассчитываете на успех после столь многочисленных провалов со стороны других? Мистер Темпер, господа, изложит вам факты, голые факты.

Майор не без ехидства сделала ударение на слове «голые». Я поднялся с места. Лицо мое пылало, ладони стали липкими. Я неестественно захихикал вместе с остальными над откровенным намеком майора в отношении полного отсутствия волос на моей голове — почти четверть столетия, в течение которой я должен был, пожалуй, свыкнуться с облысением, не убили во мне застенчивость, причиной которой была яйцевидная форма моего черепа.

Мне было двадцать лет, когда люди в белых халатах, не распознав вовремя лихорадку, едва не отправили меня на тот свет. Чудесная растительность, украшавшая до того мою голову, так и осталась на больничной подушке, к тому же на ее месте уже никогда ничего не выросло. Еще одним побочным результатом болезни явилась стойкая аллергия к парикам. Два этих результата сочетались для меня как нельзя хуже — это-то и дало прелестной майору Льюис столь остроумно проехаться в адрес моей сияющей макушке.

Я медленно направился к столу, за которым стояла она, дерзкая и, черт возьми, прехорошенькая девчонка. По мере моего приближения рука ее, сжимающая указку, начала заметно дрожать. Всемогущий Боже, за что она меня ненавидит? Ведь именно нам двоим, а не кому-нибудь другому, придется осуществить некую миссию, и ни она, ни я ничего не можем с этим поделать.

Остановившись с ней рядом, я окинул взглядом аудиторию. Н-да. Терпеть не могу выступать публично, особенно перед шишками. В такие критические мгновения по совершенно необъяснимым причинам моя верхняя челюсть начинает непроизвольно пританцовывать с неприятным, зато очень отчетливым звуком.

Вид за окном был совершенно обычным — заснеженные улицы Гейлсберга, штат Иллинойс, освещало тусклое заходящее солнце. Прохожие буднично торопились по своим делам, словно забыв, что пятьдесят тысяч солдат стоят лагерем между городком и долиной реки Иллинойс, где среди фантастически роскошной растительности бродят весьма странные существа.

Я все еще никак не мог справиться со своими нервами, когда майор снова заговорила, слегка кривя губы. Следует признаться, губы очень красивые, но это нисколько не улучшило моего настроения.

— Мистер Темпер уверен, что располагает ключом к решению стоящей перед нами проблемы. Не исключено, что так оно и есть. Однако должна предупредить, что в его рассказе сочетаются такие не связанные между собой и неправдоподобные события, как бегство быка с одного из скотных дворов, пьяные выходки университетского профессора с репутацией убежденного трезвенника и исчезновение в один и тот же вечер вышеуказанного профессора античной литературы и двух его студентов.

Я подождал, пока уляжется веселье, и заговорил, не упоминая об еще двух невероятных, не связанных между собой фактах, известных только мне — о бутылке, которую я приобрел в одной ирландской таверне и отослал профессору два года назад, и о произведенном с армейского аэростата над городом Онабак фотоснимке, на котором запечатлена огромная статуя быка из красного кирпича прямо посреди футбольного поля Трайбеллского университета.

— Господа, — начал я, — позвольте объяснить вам, почему именно Управление Пищевых и Лекарственных Продуктов посылает агента-одиночку в район, где до сих пор не смогла добиться успеха объединенная мощь армии, военно-воздушных сил, береговой обороны и морской пехоты.

Красные лица представителей упомянутых мною родов войск расцвели пунцовыми пятнами.

— УПЛП по необходимости принимает участие в этом «Онабакском деле». Как вам уже известно, река Иллинойс, от Чилкута до Хаваны, несет по течению пиво.

Смеха не последовало. Этот факт давно уже перестал забавлять присутствующих. Что же касается меня, то мне отвратительны любые алкогольные напитки или наркотики. У меня на то имеются особые причины. — Мне следовало бы высказаться несколько иначе — у реки Иллинойс сильный запах хмеля. Но те из наших добровольцев, которые попробовали воду из реки там, где запах начинает слабеть, реагируют совсем не так, как на обычные алкогольные напитки. Они сообщают об эйфории с почти полным отсутствием какого-либо сдерживания, которое сохраняется и после того, как алкоголь в крови окисляется. Пойло это действует не как успокоительное средство, а как стимулятор. Похмелье отсутствует. Более всего озадачивает тот факт, что наши ученые не в состоянии обнаружить и подвергнуть анализу никаких ранее неизвестных веществ, содержащихся в этой воде.