Пол Андерсон - За вдохновением... - Роман. Мавраи и кит - Повести

Может, подумал Скип. Не знаю. Индия, Египет, половина Китая… о, огромные куски этой планеты — кто говорит, что Северная Америка не пошла по этой дороге и не ушла уже по ней довольно далеко? Если некоторые из нас, пусть всего несколько, могли бы начать все сызнова в новом мире…

Роджер, мускулистый, загорелый, в перепачканной рабочей одежде энергично пожал ему руку.

— Как здорово увидеться с тобой! Собираешься наняться на работу? Боюсь, что у нас не получится еще одна Варфоломеевская ночь — тут нет девочек — но уикэнд в Хэнгтауне на днях тоже из ряда вон выходящее. Чем ты занимался, забодай тебя комар? Могу поспорить, у тебя накопилось миллион анекдотов, а с тобой произошло множество приключений. Могу поспорить, что правдой окажется целых четыре из них.

Скип ухмыльнулся. Он первый раз встретился с Роджем, когда в пятнадцать лет его хроническая непоседливость привела его на временную работу летом на ферме. Он обнаружил, что почетный гражданин города придерживается пуританских правил. Они и были фактически представителями еще одного утопического движения, которое старалось восстановить независимых патриархальных йоменов на базе современной агрономии, дешевого и сложного оборудования, обилия электричества, простой электронной связи с внешним миром. Варфоломеевская ночь призвала все способности Скипа, все его полководческое искусство и изобретательность, чтобы все устроить. Никто из взрослых так никогда и не узнал об этом, его принимали радушно колонисты Мендосино по-прежнему, и он всегда мог сделать для них трудную работу за медяки.

— Пять, — сказал он. — Ты забыл историю о нормальной жизни. Что ты хочешь сказать, тут нет девочек? А дикие, обаятельные женщины Киперов (Охранников) — где твоя инициатива?

— Этот проект требует слишком большой продовольственный паек для вспомогательных кадров. Слишком большая конкуренция. Хэнгтаун проще. Я бы сказал, однако, в ночи фиесты наблюдать этих сирен, танцующих среди костров… уа! Я бы остался в лагере из-за этого.

Скип кивнул, вспоминая время, которое он провел среди племени Терранс. Киперы, все время консервативные и старающиеся возродить традиции, при необходимости могли жить в мобильных домах; человек дела хотел иметь вокруг себя свою семью в те месяцы и годы, когда они занимались работой; и дети могли получать свое формальное образование при помощи двухсторонних экранов с одновременной передачей программ. Кочевые сообщества могли таким образом теснее общаться, они могли внезапно появиться, что они и делали артистически, почти религиозно, как самую важную работу на Земле, они развивали свои особенные народные обычаи, да, все почти совсем естественно. Но Скип подозревал, что эти цыганские мотивы, празднества, где церемониальность и веселость текли вместе, заунывные песни, разноцветные одеяния… разве их возникновение не было несколько искусственным? Дополнительный стимул для помощи со стороны?

Не важно. Ему там нравилось.

— Мне не нужно место, Родж, — сказал он. — Мне бы хотелось поговорить, когда ты освободишься.

— Конечно. Переночуй. Еда — нормальная. Я выпишу тебе пропуск. Ты можешь расположиться на ночь на лежанке на полу в моем доме или на земле, если ты предпочитаешь. Мои друзья будут в восторге.

Скип не навязывал никому своего общества до пяти тридцати, пока не последовал свисток. Помощники Киперов не имели возражений против сорокачасовой рабочей недели. Плата за переработку приветствовалась, когда особенно в лагере не приходилось ничего делать, как только зарабатывать дополнительные деньги.

Он объяснил причину своего появления. У Роджа не было прямого доступа к начальнику Кео, но у его мастера был пропуск. Скип провел вечер, покоряя мастера, что было не слишком трудно. Парень только что приехал с Аляски, где бродяг не часто встретишь, поэтому для него шутливые песенки обладали сильным обаянием. Он с радостью назначил встречу от имени Скипа, «чтобы поговорить об идее, которая может оказаться полезной».

Даниел Кео, располагающийся в соседней комнате, был совершенно не таким человеком. Он видел сотни подобных посетителей. Его учтивость граничила с грубостью.

— Усаживайтесь, мистер Вейберн. Боюсь, что не смогу уделить вам много времени.

Скип развалился на складном стуле, похожем на самого Кео с его громадным костяком. Работая или нет, начальник носил брюки с бахромой, вышитую рубашку, красный кушак и берет, серебряные украшения на шее и запястьях. Его жена и дочери, порхающие туда-сюда по жилищу, похожему на дирижабль, были еще более яркими. Последние бросали на Скипа такие взгляды, что ему захотелось, чтобы он смог бы тут остаться. Вокруг зеленые сосны высоко уходили в небо. Бабочка кружила по сладко пахнущим пятнистым от солнца теням, свистела птица, белка рыжей стрелой метнулась по стволу. Вдалеке доносился шум механизмов, которые предназначались для того, чтобы возродить все это.