Александр Чуманов - Иван родил девчонку

Большой белый теплоход загудел под окном.

Мать откинула со лба влажную прядь, вышла на крыльцо с тряпкой в руках и сказала, что хозяина нет дома. Теплоход молча попятился, свалил килем плетень в огороде, который и сам упал бы не сегодня, так завтра, и скрылся за горизонтом.

— Быстро за стол и спать! — сказала мать, и море исчезло. Оно схлынуло, оставив лужи, пучки водорослей, ракушки. Обитатели поселка, надев болотные сапоги, бродили по раскисшим улицам, ловили в лужах рыбу, которая не успела уйти в глубину, и ругали непутевых соседей. Они обещали пожаловаться в милицию, в поселковый Совет, на производство, что, вот, дескать, везде живут люди как люди, а у них в поселке что ни день, то чудеса, от которых один вред, и что отец с сыном совсем распоясались. А между тем на ужин во всех домах была свежая рыба, которую в магазине днем с огнем не сыскать, а некоторые потом даже торговали вяленой рыбой в городе у пивного бара, и рыба эта была нарасхват. И только в одном доме на ужин была жареная картошка, потому что отец ушел собирать осколки старых звезд, чтобы сделать из них новые звезды и развесить по небу , а мать мыла чистый пол, а сын был морем и не мог ловить рыбу в самом себе.

Отец пришел поздно усталый и голодный. У него болели обожженные звездами руки. Мать сонным голосом крикнула: «Картошка на столе, разогрей и ешь!» — и повернулась на другой бок. Мальчику приснилось, что ему исполнилось в первый раз в жизни восемь лет, и он улыбнулся во сне. Отец тихонько разделся и лег. Он долго ворочался, несколько раз вставал покурить. Ему не давала покоя мысль: «Вселенная расширяется, надо срочно что-то делать…»

Родился Александр Чуманов под Тюменью, в деревне Борки, в 1950 году. Потом учительская семья переехала на Урал, и девяти лет Александр стал арамильцем. Здесь, в Арамили, маленьком городе к югу от Свердловска, закончил он школу, здесь начал работать. Был слесарем, электриком,, водителем грузовика. И все эти годы писал.

Сначала — стихи. Их печатали в газетах, в уральских журналах. Вошли стихи молодого арамильца и в коллективный поэтический сборник «Разбег» (Свердловск, 1978).-В 1984 году А. Чуманов участвовал в VIII Всесоюзном совещании молодых писателей в Москве. Участвовал еще как поэт, хотя писал в это время уже в основном прозу. Короткие рассказы (наверно, лаконизм их тоже идет от стихов), которые, появившись на страницах «Уральского следопыта», «Урала», сборника «Поиск-83», сразу обратили на себя внимание читателей. В 1986 году цикл рассказов А. Чуманова «Зеленый луг на рассвете» был издан в Москве. Издательство «Современник» выпустило его «под одной крышей» с повестями москвича Р. Юргелевича. А теперь вот — первая отдельная книга прозы.

Александр Чуманов работает в довольно редком в нашей литературе жанре короткой современной притчи, где причудливо переплетаются фантастика и повседневная реальность. И если в первых его рассказах — таких, как «Горыня», — фантастики было больше, то со временем она стала занимать в чумановской прозе более скромное место. Да и; чудеса эти, при всей их неожиданности, входят в жизнь героев писателя — обычных сегодняшних людей из гущи наших будней — чаще всего по-домашнему неброско, без шумовых эффектов, а то и вообще незаметно. Именно так происходит, например, в рассказе «Птица по имени Карл».

Конечно же, фантастические образы и детали нужны автору не сами по себе, а для того, чтобы высветить человеческую суть персонажей, предельно заострить главную мысль — идет ли речь о красоте, необходимой людям, как воздух («Афродита»), о горечи одиночества и пронзительной жажде отцовства («Иван родил девчонку») или о любви, в самоослеплении гонимой очерствевшими в житейской суете («Пассажир»). Притчи А. Чуманова часто парадоксальны, непривычны по форме, но при этом автор всегда по-доброму традиционен в утверждении нравственных ценностей.

Поистине неистощимая изобретательность в конструировании самых сказочных сюжетов и ситуаций сочетается у молодого писателя с зоркой наблюдательностью и ироничностью, особенно едкой в рассказах, составивших первый — сатирический по направленности — раздел сборника. Взять хотя бы «Стезю Николеньки Вселенского», где персонаж, «еще пребывая в утробе матушки, стараниями папеньки уже был приписан к институту легчайших сплавов в чине лаборанта». Настораживающим иносказанием звучит рассказ «Эонимф» — о зловеще живучем «человеко-жуке», которому ничего не стоит затаиться, зарыться в землю, чтобы вновь начать паразитировать, когда появятся «благоприятные условия».