Михаил Харитонов - Путь Базилио

Септимий тем временем прикидывал, чем же именно предлагается расплачиваться. Самым ценным артефактом было «молочко комсомолки». Каких-то исключительных «гравицап», «студебеккеров» и прочих редкостей он не приобрёл. Имелся «менатеп» редкого желтофиолевого цвета и красивый шестигранный «вимбильдан». Всё это на легендарный или хотя бы эпичный артефакт не тянуло.

— Не пытайтесь угадать, — уловил его колебания мутант. — Я дал вам ровно столько информации, сколько вам нужно для принятия решения. Тот, что мне необходимо, я так или иначе возьму — когда придёт время. Теперь ваше слово: да или нет. Да — и я вывожу вас отсюда. Нет — и вы проведёте эту ночь в кутузке. И я обещаю вам — это будет не последняя ваша ночь в этом негостеприимном месте. Что будет дальше… гм, вы уверены, что хотите это узнать?

— Выбор не очень, — буркнул козёл.

— А по-моему, в самый раз. Моё предложение скромное, но отказаться от него совершенно невоможно. Люблю такие ситуации, в них есть красота и завершённость.

За стеной послышались шаги — грубые, уверенные. Козёл поёжился.

— Ну и где ваше положительное решение? — поднажал Сикс.

— Договариваемся так, — козёл вздохнул, понимая цену этих договорённостей. — Вы выводите меня отсюда. Живым. И отпускаете. Взаимен вы берёте у меня любую вещь…

— Принадлежащий вам артефакт, — уточнил Намба Сикс.

— Мммммеее, — выдавил из себя Попандопулос.

— То есть это означает «да»? — мутант дождался козлиного кивка. — Замётано. Кстати, вы очень удачно зашли именно сюда. У вас «разрыв-трава»? Дайте её мне. И ложечку, кстати, тоже.

Козёл достал тщательно перевязанный золотой нитью моток колючих стебельков. Намба Сикс её взял, подошёл к шкафу и приложил к скважине.

— Прошу, — он распахнул дверцу.

Козёл подошёл ближе, но не увидел ничего, кроме темноты внутри.

— Давайте-давайте, — поторопил его Намбер Сикс. — Ах да, улика. Оставим, пожалуй, это господину криминальсекретарю, — он бросил ложечку на пол. — Нужно же ему чем-то отчитываться.

Козёл вошёл в темноту, тут же зацепился за что-то рогами, пригнулся. Сделал шаг, ещё один. Нащупал ногой ступеньку — узкую, неудобную. Ступеньки шли куда-то вниз. Он нащупал стену и, держась за неё, принялся медленно спускаться.

— Темно, — пожаловался козёл.

— И будет темно, пока я дверцу не закрою… Вот так, — с удовлетворением сообщил Сикс, и тут же внизу загорелся тусклый свет. И очень вовремя: прямо перед козлиной мордой колыхалась огромная пыльная паутина с высохшими мокрицами по краям. В самой серёдке сидел откормленный паук размером с конскую залупу. Над ним висела табличка «Не беспокоить».

Попандопулос от неожиданности отпрянул. Паук посмотрел на козла изумрудно-голубыми глазами, высунул жало и негромко, но отчётливо назвал его мудаком. Козёл не остался в долгу — сорвал паутину и растоптал непочтительное членистоногое.

— Ну что вы там копаетесь, — раздался сверху недовольный голос мутанта. — Самый обычный подземный ход. Правда, старый. И избитый, — мутант неожиданно хихикнул.

— Кто избитый? — на всякий случай поинтересовался козёл: намёк ему не понравился.

— Ход старый и избитый, — мутант снова хихикнул. — Ах да, вы же не читатель… Знаете ли, свободное время тоже нужно чем-то заполнять. У меня его однажды образовалось много. В больнице. Я там книжки читал. В основном детективы. Глупость, конечно, ужасная. Так вот, есть у них такой приёмчик — когда автор не знает, как спасти героя, так непременно находится подземный ход. Уальд был всё-таки прав насчёт воображения, вы не находите?

Козёл презрительно мемекнул: никакого Уальда он не знал, а литературу не котировал, предпочитая живую жизнь.

Однако этот маленький диалог вернул Септимию частицу утраченного гонора. Осторожно ступая и стараясь не поскользнуться, он принялся обдумывал, как бы ему половчее удрать.

— Простите, — раздался за спиной голос Намбы Сикса, — вы не могли бы оглянуться? Хочу вам кое-что показать.

То, что козёл увидел в неверном свете древних сводов, его не порадовало. У мутанта в руке серебрилось какое-то устройство угрожающего вида.

— Это тесла-парализатор, — любезно разъяснил Сикс. — Видите ли… поскольку непосредственная опасность отступила, вы сейчас чувствуете своего рода эмоциональный подъём. На этом фоне у вас могут появиться неверные идеи. Мне не хотелось бы, чтобы случилось какое-нибудь недоразумение. И предупреждаю: тащить вас на закорках я ни в коем случае не намерен.