Флойд Уоллес - Западня

Она протянула к нему руки, и свистящим движением пульверизатора он смыл морщинки с ее тела.

- Земля... С вами там что-то случилось?

- Я вынужден был искать другую работу.

- Потому вы и прилетели на Венеру?

- Со временем я решился на это. Мне казалось, что где-нибудь во Вселенной должно найтись место для проектировщика, даже если он раньше имел дело с земными роботами.

Жэдивер криво усмехнулся.

- Первой моей работой в здешних краях была проектировка женских тел для так называемых общественных клубов.

- Ах, этих... - протянула она насмешливо.

- Они узаконены на Венере. Сперва я пытался избежать подобной деятельности. Завсегдатаи ночных клубов не очень-то их долюбливают. Говорят, они хотят каждый раз иметь дело со все более порочными женщинами. Когда же они имеют дело с роботами... Ну, вы понимаете...

- Не презирайте их.

Трезвый тон Эмили подействовал на него отрезвляюще. Внезапно она посмотрела на него с подозрением.

- Не делайте мне прыщики...

- Ни одного, - успокоил он ее. - Вы у меня будете без изъянчика.

И действительно, она выглядела совершенством. Но лишь с одним упущением. Всунув пальцы в контрольную перчатку, он сбрызнул ее соски. Теперь работу можно было считать оконченной.

Сбросив маску, Жэдивер отложил в сторону пульверизатор.

- Взгляните на себя.

Она подошла к зеркалу и стала перед ним вертеться, потом провела руками по лицу и с удовольствием улыбнулась.

- Ощущаешь как настоящее тело.

- Это и есть ваша новая плоть. Навсегда. Завтра, если вы порежетесь, потечет кровь...

Она удовлетворенно кивнула.

- Все?

- По инструкции - да.

Взглянув на него с неожиданной застенчивостью, она скользнула в свою одежду. Пока она не стала прекрасна, она не замечала своей наготы. Но она не знала, что нравилась Жэдиверу еще сильнее, когда стояла перед ним такой обезоруживающе беззащитной в своей увядающей красоте.

Одевшись, она повернулась к нему.

- Что это за инструкция?

Он вынул два конверта. Закрепил пульверизатор в определенном положении, показывающем, сколько раз он им пользовался. Начал объяснять.

- Псевдоплоть страшно ядовита.

Он передал ей конверты.

- Таблетки в белой упаковке нейтрализуют токсичность. Принимайте по одной через 8 часов. И не забывайте о них, если не хотите проститься с жизнью в конвульсиях на полу.

- Буду помнить. Когда начинать?

- В три часа. А теперь - несколько советов, которые, я знаю, вам бы не хотелось от меня услышать. Вы должны беречь себя, словно вам всего два месяца. Вы станете еще здоровее, когда окончательно срастетесь со своей псевдоплотью. Запомните.

Она долго рассматривала лицо, отраженное в зеркале.

- И как скоро это произойдет?

- Когда вы почувствуете себя совсем хорошо, начните принимать таблетки в зеленой упаковке - через каждый час по одной до тех пор, пока "псевдо" не приживется окончательно.

- И сколько времени я буду... такая?

- Не скажу определенно. Тут важны соотношения псевдоплоти с некоторыми другими факторами, о которых никто не знает ничего определенного. Думаю, за каждые две недели молодости вы расплатитесь тремя годами жизни.

- Хуже, чем я думала, - вздохнула она, снова бросая взгляд на зеркало. Затем в нерешительности повернулась.

- Я всегда знала: Бёрлингэм - мой, даже тогда, когда я не была красива... Сейчас я не уверена в этом...

Нет, человек, с которым она имела дело, не должен быть Бёрлингэмом, подумал Жэдивер. На время сверх ожидания она стала красавицей, Но ирония судьбы заключалась в том, что почти каждый робот затмевал ее временную красоту. Она ревновала к машинам, которые даже не сознавали, как они выглядят.

С остальными четырьмя, даже с Бёрлингэмом, было проще. Но к концу дня Жэдивер сильно устал.

Он еще не вполне пришел в себя после болезни. И его искусственная кожа, что бы они там ни говорили, не срослась еще целиком с телом. Она чесалась.

- Соблюдайте инструкции, - сказал он и вышел.

Теперь после проверки Коббера, когда ему сказали, что никакие чертовы шпионские приспособления не вживлены в него хирургическим путем, следовало поразмыслить о происшедшем.

Вскоре Жэдивер входил в свою квартиру. Кресло развернулось и поспешило ему навстречу. Погрузившись в его глубокие объятия, он потребовал еду. Насытившись, слегка вздремнул. А когда проснулся, значительно посвежевший, понял, что откладывать мысли о случившемся с ним больше нельзя. Весьма внушительный гонорар от Бёрлингэма вселял уверенность в завтрашнем дне. Теперь экономических проблем для него не существовало почти на целый месяц.