Юрий Белгородский: Палач

Юрий Белгородский

ПАЛАЧ

Аникин работу свою считал хотя и простой, но очень ответственной. Сам тоже был человек простой, "от сохи", как он любил выражаться, и поэтому признавал простые правила жизни и поведения.

В пище он был неприхотлив, очень уважал наваристый украинский борщ, который ему чуть ли не ежедневно готовила жена, к работе относился серьезно, хотя частенько приходилась задерживаться до утра, что было довольно утомительно. Форму свою содержал в порядке: сапоги всегда до блеска начищены, непременно свежий подворотничок, для чего в сейфе вместе с оружием держал иголку с ниткой и чистое полотно.

Вот и сегодня, усталый, но вполне довольный собой, на исходе ночи или, скорее, в начале раннего утра, он вылез из машины, развозившей сотрудников по домам и, подгоняемый солеными шутками в свой адрес и жены, отправился домой.

Там его ждала заботливо укутанная одеялом кастрюля с еще горячим борщом и бутылка с белой головкой. Аникин налил полный стакан, выпил и съел тарелку борща. Потом полез в теплую постель и стал обнимать жену.

В это же самое время (конечно, если учесть релятивистскую сущность и обратимость пространственно-временной структуры) двое молодых ученых обсуждали предполагаемый ход задуманного ими эксперимента. Это тоже происходило поздней ночью или, скорее, ранним утром, и такое позднее время объяснялось тем, что заведующий лабораторией вот-вот должен был приехать из отпуска, а им хотелось провести некие незапланированные и никем не санкционированные этапы эксперимента.

Более молодой и более горячий быстро расхаживал по лаборатории и в чем-то убеждал по всей видимости не вполне убежденного друга.

- Уверяю, тебя, Семен, никакого риска. Сам посуди. В архиве ты сам видел в личном деле: "Погиб при исполнении служебных обязанностей". Но поскольку нет никаких сведений о месте захоронения, а есть косвенные свидетельские показания, что похорон не было, скорей всего с ним расправились так же, как и с тысячами других сотрудников. Это же живые свидетели преступлений.

Его собеседник пригладил роскошную ассирийскую бороду.

- Если нет риска, почему не подождать шефа?

- О чем ты говоришь, - замахал руками младший. - Ты же сам знаешь, что сейчас налицо самые благоприятные обстоятельства. Все говорит о том, что данная точка пространственно-временного континуума вот-вот подойдет к пучности квазивременной структуры и лам сам бог велел провести эксперимент. К тому же прецедент уже был. Помнишь ту лошадь?

- Бога нет, - Крис, - вздохнул Семен. - А этот Аникин все же не лошадь, а человек. А на транспортировку человека нечего и думать получить разрешение.

- Давай сделаем так, - сказал Крис. - Внедрим в его окружение камеру-передатчик. Ведь мы не знаем даже, что у него за обязанности в этих "органах".

- Ну, ладно, - сдался наконец Семен. - Внедрим. Хотя, я думаю, у него скорей всего какая-то незначительная работа, бумажки где-нибудь перекладывает и подшивает.

- Возможно, возможно, - быстро согласился Крис. - Но вот и интересно понаблюдать за таким средним человекам, простым исполнителем, чтобы понять все, что случилась в те годы.

Ни Аникин, ни его жена не услышали, как зашевелилась повешенная на спинку стула гимнастерка хозяина, втянулась куда-то невидимым потоком и сама стала невидимой, а через некоторое время вернулась на прежнее место. И лишь только очень внимательный взгляд определил бы, что одна из пуговиц на ней немного отличается от остальных.

Аникин пошел на работу только после обеда. На этот раз Крис и Семен имели возможность визуально последовать за ним.

На экране хроновидеомонитора видно было, как Аникин подошел к мрачному зданию из красного кирпича, прошел через несколько дверей. Почти в каждой из них у него проверяли документы. По пути он то козырял встречающемуся начальству, то на ходу перебрасывался шутками с людьми, равными ему по рангу.

Затем освещенность экрана изменилась. Аникин начал спускаться в подвал, видимо, там находилось его рабочее место.

Наконец, он по темному коридору вошел в помещение, освещенное одной голой лампочкой. Из мебели в ней был только стул, тумбочка и стоявший в углу железный сейф.

Гремя ключами, Аникин отпер сейф, вынул оттуда пистолет, толстую амбарную книгу, плюхнул ее на тумбочку. Затем достал непочатую бутылку водки и стаканы, задвинул их в тумбочку. Покончив с этим, он расположился на стуле и стал чистить пистолет.