Питер Уоттс - Огнепад (Сборник)

Теперь, выходя на орбиту, мы видим все, что рассмотрели наши предшественники, и даже более: ледяные струпья и невозможное железное ядро. Еще мы слышим песнь и под мерзлой коркой кометы распознаем формы: архитектуру, прорастающую сквозь геологию. Мы слишком далеко, чтобы прищуриться, а радар подслеповат, мелких деталей не видит. Но мы умные, и нас трое, разделенных огромными пространствами. Длины волн трех радаров можно подогнать так, чтобы они сошлись в заранее предусмотренной точке, – и полученный голографический ремикс тройного эха увеличит разрешение в двадцать семь раз.

Комета Бернса – Колфилда замолкает в ту самую секунду, когда наш план вступает в действие. А потом я слепну.

Это временная неполадка: из-за перегрузки рефлекторно напряглись фильтры. В следующую секунду системы возвращаются в рабочий режим, а диагностика дает зеленый свет. Я связываюсь с товарищами, подтверждаю аналогичные неполадки восстановления. Мы в полном порядке, вот только внезапно увеличилась плотность ионизированного газа вокруг. Может, какой-то сенсорный сбой. Мы готовы изучать комету Бернса – Колфилда дальше.

Единственная проблема заключается в том, что она исчезла…

* * *

Экипажа как такового на «Тезее» не было – ни пилотов, ни механиков, ни матросов, чтобы драить палубу; смысл тратить мясо на работу, которую машины выполняют на порядок лучше. Если еще не ушедшим на Небеса массам требуется придать своим жизням иллюзию смысла, то пусть другие корабли тонут под тяжестью лишних вахт. Пусть людишки кишат на судах, ведомых коммерческими интересами. Нас пустили на борт лишь потому, что для Первого контакта еще не разработали специальных программ. «Тезей» мчался за пределы Солнечной системы и нес в себе судьбу мира, тратить массу на самоуважение ему было не с руки.

Вот все мы, напитанные влагой и отмытые до скрипа: Исаак Шпиндель, чья задача – изучать инопланетян; Банда четырех – Сьюзен Джеймс и ее дополнительные личности – чтобы общаться с ними; майор Аманда Бейтс – чтобы драться, если потребуется; Юкка Сарасти – чтобы властвовать над всеми нами и двигать, словно шахматные фигурки на многомерной игровой доске, видимой лишь вампирам.

Он посадил нас за стол, который ловко кривился посреди рекреации, незаметно поддерживая постоянное расстояние до прогнувшейся палубы под ногами. Вертушка была обставлена в стиле раннего сводизма, заставлявшего похмельные, непривычные мозги верить, что смотришь на мир сквозь широкоугольный объектив. Из уважения к суставам недавно воскресших живых мертвецов вертушку раскрутили всего на одну пятую «же», но только для разогрева: через шесть часов тяготение доведут до половины земного, и две трети каждых суток оно будет оставаться на этом уровне, пока корабль не решит, что мы полностью оправились. На ближайшие дни невесомость превратится в редкую роскошь.

Над столом повисли световые скульптуры. Сарасти мог передать данные в наши имплантаты напрямую и вообще провести собрание через КонСенсус; необходимости физически собираться в одном месте не было. Однако, если хочешь привлечь чье-то внимание, говорить нужно лицом к лицу.

Шпиндель заговорщицки склонился ко мне:

– А может, наш кровосос просто возбуждается, глядя на такую уйму мяса перед собой?

Если Сарасти и услышал, то не подал вида; даже мне. Он указал на темное сердце в центре экрана. Его глаза прятались за черным забралом очков.

– Объект Оаса. Инфракрасный эмиттер, метановая группа.

Объект на экране не потрясал воображение: предположительная цель казалась черным диском, круглым провалом среди звезд. В жизни он весил как десять Юпитеров и в талии был шире этого гиганта процентов на двадцать. Лежал прямо по курсу: слишком маленький, чтобы гореть; слишком одинокий, чтобы отражать свет далеких звезд; слишком тяжелый для газового гиганта; слишком легкий для коричневого карлика.

– Когда эта штука проявилась?

Бейтс одной рукой тискала свой резиновый мячик, до белизны в костяшках.

– В 2076-м на микроволновой съемке засекают рентгеновский пик. – «За шесть лет до Огнепада, значит». – Сигнал не повторяется, подтвердить его не могут. Судя по спектру, торсионная вспышка на карлике L-класса [15] Коричневые карлики L-класса – промежуточные объекты между звездами и планетами. Для них характерны линии калия и натрия в спектрах, щелочных металлов, рубидия, цезия, а также низкая температура. Термин «торсионная вспышка» в данном случае значит, что вспышка вызвана завихрениями магнитного поля коричневого карлика. , но с таким эффектом мы должны бы увидеть что-то большое, а небо в этом направлении чистое. В результате Международный астрономический союз отправляет сигнал в артефакты статистики.