Дмитрий Шатилов - Нф-100 - Изобретатель смысла

- Ещё раз повторяю: я абсолютно уверена.

А она напористая, подумал комиссар. Интересно, какой она будет, если раздеть...

- Хорошо, хорошо, - сказал он. - Вы абсолютно уверены. Я - тоже. Однако...

Пока перфекта препиралась с комиссаром, Гиркас рассматривал последнего с чувством, подозрительно напоминающим ревность. "Я- то поважнее буду", - сказал он себе наконец. - "Это я буду защищать её, когда придётся иметь дело с конгарами".

Комиссар ему не понравился с первого взгляда. Неряшливый, много болтает, и, должно быть, большого о себе мнения - в точности, как сам Гиркас. А чем он занимается целые дни? Наверняка сидит в офисе и бездельничает, разве нет?

- Ещё раз, - говорил тем временем Крымов. - По моим данным за последние десять лет здесь не было никого из кантона Арк!

- А как же моя коллега? - не сдавалась перфекта. - Она, выходит, как- то проскользнула?

- Как же! Вы, дорогая, видимо, понятия не имеете о том, что такое Дипгородок!

- Тогда как получилось, что я знаю о том, что она здесь, а вы - нет?

- Понятия не имею, - Крымов пожал плечами. - Скажу одно: мимо меня и муха не пролетит, не говоря уже о перфекте Арка. На кой чёрт ей сдалась эта клоака? Я думал, вы в Арке не любите пачкать руки...

- Она хотела остановить войну, господин Крымов, - сказала перфекта ледяным голосом. - Вот почему сюда отправилась. Полагаю, подробности вам не нужны?

- Нет- нет, - поспешно ответил Крымов и принялся чесать голову. - Остановить войну, говорите? Ну, если бы я хотел остановить эту дурацкую войну, я бы направился на Торакайский холм.

- Почему? - спросила перфекта.

- Конкас из Румбы, - ответил Крымов. - Он со своей братией заседает именно там. Вы, вероятно, о нём слышали - этот тот конгарский вождь, который буквально вдохнул в Торакайскую бойню новую жизнь. Настоящее чудовище, если спросите моё мнение. Говорят, что...

- Значит, Торакайский холм, - задумчиво сказала перфекта. - Что ж, Владимир Георгиевич, благодарю вас. Теперь поговорим о том, как туда попасть.

- Но ведь неизвестно, действительно ли ваша коллега находится там...

- Мы отправляемся на Торакайский холм, - прервала военного комиссара перфекта. - Точка.

- Но...

- Мне кажется, вам обещано достаточно, господин Крымов, чтобы вы не говорили лишнего!

Крымов умолк, и Гиркас с удивлением посмотрел на перфекту. Быстро она сдаёт, подумал он. Бедняжка.

- В письме я просила вас обеспечить безопасный проход в зону боевых действий, - продолжила Седьмая. - Вы сделали это?

- Что? - встрепенулся военный комиссар. - А, да, конечно, сделал. Вот, - и он достал из кармана две бумажки канареечно- жёлтого цвета. - Для вас и для Дун Сотелейнена.

- А мне? - надулся Конкас.

- Вам?

- Это мой ассистент, - сказал Гиркас. - Конкас, прекрати ковырять в носу!

- Конкас, - сказал Крымов. - Он же конгар, так ведь?

- Ну, - ответил Конкас. Вид у него был недружелюбный.

- Конгарам вход на Торакайскую бойню открыт круглосуточно. Можете не беспокоиться.

- Что это, пропуск в зону боевых действий? - спросила перфекта, вертя в руках жёлтую бумажку.

- Нет, - ответил Крымов. - Это билет на сафари.

- Сафари?

- Ну да, - кивнул Крымов. - Вы разве не слышали? "Необычайное сафари Тромсена" - это новый бизнес, и очень прибыльный. Всего за четыреста драхм вы можете поучаствовать в Торакайской бойне, причём у вас есть право выбрать любую сторону. Безопасность не гарантирована, но от желающих отбоя нет. Берите, берите, иного способа попасть на поле боя не существует.

- Тромсен, - сказал Гиркас. - Кажется, я слышал это имя.

- Да вы, наверное, с Конкасом перепутали, - заметил Конкас. - Конкас - вот самое популярное конгарское имя. Всегда на слуху, всегда кстати.

Но Гиркас не перепутал. Тромсен действительно существовал, и Гиркас читал о нём в "Голосе Новой Трои". Статья называлась "Человека обидели!", и написал её я. Не буду пересказывать, а просто расскажу немного о Тромсене - в конце концов, ему предстоит сыграть небольшую роль в нашем рассказе.

В Дипгородке Тромсен был экскурсоводом - руководил фирмой "Необычайное сафари Тромсена" и возил всех желающих по полям сражений Торакайской бойни. За отдельную плату у него можно было арендовать карабин, чтобы пострелять в конгаров - на это и сами конгары, и Совет директоров Торакайской бойни, закрывали глаза.

До того, как основать фирму, Тромсен был другом детства Бати и его лучшим военным советником - единственным военным советником, умудрившимся не поучаствовать ни в одном сражении. Своей долгой жизнью ("Мне за пятьдесят перевалило, - говорил он. - Значит, вовсе не помру") он был обязан тому, что, в отличие от предшественников, руководствовался в своей деятельности исключительно соображениями крайнего идиотизма.