Дмитрий Шатилов - Нф-100 - Изобретатель смысла

Толково? В общем, да. И, тем не менее, желая напакостить другим государствам, а главное - отомстить за вековое угнетение всеобщей обидчице, Новой Трое, каждый кантон считал своим долгом относиться к конгарам как можно более пренебрежительно - не только к чужим, но и к своим. Делалось для этого всё: срывались поставки продовольствия, подделывались документы, из- за чего одно конгарское племя получало товары, предназначенные другому, вносилась путаница в торговые маршруты. Доходило до идиотизма: бывало, что племя, выходя на поле боя, встречало совсем иного противника, нежели тот, который был ему в тот день назначен. Так, румбаи под предводительством Бати вынуждены были трижды за день сходиться в бою с конгарами из Хузы - всё потому, что посол Орисса, воспользовавшись замешательством военного комиссара, подменил бланки.

Итак, в Дипгородке интриговали все: дипломаты, тайные агенты, осведомители и продавцы мороженого. Самое любопытное заключалось в том, что, ненавидя и презирая конгаров, вся эта шушера, тем не менее, вынуждена была всячески пресмыкаться перед ними. Конгарских вождей приглашали на званые ужины, развлекали в кинематографе и в борделе - всё ради того, чтобы денежная река, текущая из Торакайской Бойни, не пересыхала.

Если бы на Дипгородок взглянул поэт, он нашёл бы его местом, где навеки воцарилась ранняя весна: тощая, облезлая и неприкаянная девица, у которой всех средств вдохновения - мутные лужи, грязный снег да сиротливые кучки собачьего дерьма, оставшиеся с зимы.

И людям и вещам в Дипгородке была свойственна какая- то зыбкость, неуверенность в окружающем мире, словно тот в одно мгновение мог растаять в воздухе. Здесь ты мог, торгуя шифером и машинным маслом, заработать миллион, но деньги не обрадовали бы твоего сердца; мог встретить любовь всей жизни, но от семейной жизни не получил бы ничего, кроме смутного изнуряющего беспокойства.

Жизнь в Дипгородке изматывала, мучила, соблазняла - и только. Сам воздух здесь был какой- то разреженный, вроде бы свежий и чистый, но не насыщающий кровь кислородом. Странное влияние оказывал он на произносимые слова: самые почтенные сочетания букв приобретали изменчивое значение и каждую секунду означали что- то иное. То же творилось и с людьми: вчерашний знакомый бакалейщик сегодня мог стать чистильщиком обуви или наследным принцем, нисколько при этом не удивляясь собственной судьбе. Да и сам ты, обнаружив себя утром одетым в ливрею или в шутовской кафтан, вряд ли нашёл бы силы противиться такому положению вещей. Будь, что будет, ведь завтра подует совсем иной ветер, и один конгарский вождь, которому нужно заглядывать в рот, сменится другим.

Именно в такой атмосфере жили и наблюдали за Торакайской бойней несколько сотен представителей тразилланских кантонов, которые в совокупности и образовывали население Дипгородка.

Подобное совместное общежитие, продолжавшееся несколько десятков лет, наложило на быт Дипгородка некоторый отпечаток. Все политические процессы, которые в обычных масштабах кажутся величественными, здесь скукоживались и усыхали до микроскопических размеров, а любая мелочь, будь то потерянный носок или чья- то депрессия, приобретала поистине грандиозное значение. Личное превращалось в государственное, государственное - в личное. Здесь, наступив незнакомому человеку на ногу, ты мог в мгновение ока спровоцировать международный конфликт, а ухаживая за девушкой - налаживал бы не только отношения, но и основы для международного сотрудничества. Работала эта схема и наоборот: если у твоего кантона, не дай Бог, плохие отношения с соседями, тебе при встрече с их представителями в лучшем случае светила хорошая затрещина; взаимная же симпатия двух кантонов гарантировала тебе пристальное внимание женского контингента посольства.

Вот случай, иллюстрирующий эту особенность Дипгородка - история о трусах и подтяжках. Слушайте.

Вышло так, что в Дипломатическом городке существовал всего один магазин, в котором продавалось всё необходимое - один магазин для монархистов из Редбриджа, республиканцев из Эйба и обитателей пустыни Рук, чью общину, согласно традиции, возглавлял священный сурок. Всё началось, когда владелец магазина объявил, что из- за новой формы отчётности ассортимент товаров придётся сократить на одну единицу. Вроде бы пустяки, однако, исполненный лучших побуждений, он допустил ошибку: предложил жителям Дипгородка самим решить, какой товар будет исключён из списка. Забота о потребителях, то да сё, а лучше бы он этого не делал. В тот же день в Дипгородке прошли: