Сергей Сазонов: Эликсир Любви

- Когда-нибудь, возможно, и этот сказочный элемент войдет в наш быт. Но слишком долго ждать.

- Почему? - спросил Вениамин Алексеевич.

Разговор вели только они. Аркадий Львович время от вре­мени аккуратно клевал виноград из вазы стоящей на столе, а красавица со скучным видом смотрела в окно.

- Мы знаем о человеке ничтожно мало, - пояснил Алексей. - Когда наука выйдет на достаточно высокий уровень и человек перестанет быть самым белым пятном нашего естествознания, тогда, возможно, и создадут такой препарат. А сейчас, - он безнадежно махнул рукой, - врачи еще толком не научились ле­чить шизофрению. А Вы говорите...

- А как бы Вы отнеслись к предложению стать принять участие в создании такого чудесного препарата.

- ???

Удивление на лице Алексея отразилось столь явственно, что все за столиком заулыбались, даже красавица оторвала взгляд от окна и тоже улыбнулась.

- "Эликсир любви"? Мне нравится это название. Пусть будет так. - С этими словами Вениамин Алексеевич взял лежа­щую не краю стола газету и протянул ее Алексею. - Нужная ин­формация обведена фломастером.

Это были "Аргументы и факты". На одной из страниц Алексей нашел выделенную красным заметку, в которой говорилось, что австрийский физиолог Герхард Кромбах счита­ет, что формула любви C8H11N. Этот фермент вырабатывается в головном мозге человека и непосредственно связан с его пере­живанием чувства любви. Внимательно прочитав, Алексей вернул газету обратно:

- Смеетесь? Во-первых, газетам верить нельзя...

- Так уж и нельзя?

- Если в них и есть 5 % правды, и та приходится на программу передач. - Усмехнулся Алексей, - В книгах то печатают ерунду, а в газетах и подавно.

- Вы и книгам не доверяете? - Удивился Вениамин Алексеевич.

- И словари, случается, несут околесицу. Недавно в толковом словаре Ожегова прочитал, что икоту вызывает самопроизвольное сокращение грудобрюшной мышцы. Из курса анатомии точно помню, что такой мышцы нет. Если таким образом в статье назвали диафрагму, то и это далеко от истины. Структура ткани не та.

- Похвальная наблюдательность, - С уважением произнес Вениамин Алексеевич, - А если газета все же не врет?

- Даже, если и допустить данное утверждение, его надо серьезно проверять. А потом, создать такой препарат вряд ли под силу всему нашему инсти­туту с его базой и кадрами. А Вы предлагаете мне одному. Это ж огромный труд.

- Мне рассказывали, что один курсант за ночь лом распилил.

- И я смогу. Что там пилить? - Удивился Алексей.

- За ночь? Вдоль, а не поперек. - С сомнением в голосе спросил Вениамин Алексеевич.

- Опять сказки, - Не поверил Алексей.

- Могу дать адрес этого военного училища. Там действительно, за ночь, один курсант распилил лом, не поперек, а вдоль. Ставкой было полугодовое жалование спорщиков.

- Ну, если это было, то за нашу армию я спокоен, - Усмехнулся Алексей, - А если серьезно, почему Вы не обратитесь прямо в институт?

- Ну, как обстоят дела в науке мне ведомо. Система! - Вениамин Алексеевич развел руками. - Россия испокон веков славилась вельможными дураками. И все же, именно здесь, в России, родились величайшие одиночки: Кулибин, Менделеев, Ци­олковский. По мнению профессора Янова именно Россия должна в скором времени стать экспортером идей и современных техно­логий для нашей цивилизации.

Чувствовалось, что он не прочь пофилософствовать. Гово­рил Вениамин Алексеевич не громко, и не спеша: очевидно при­вык, что обычно его не перебивали, ловили каждое слово.

- Я реально смотрю на жизнь. Обратись я к вашему дирек­тору, и все бы заглохло. Работу включили бы в план, проводили регулярные совещания, составляли отчеты и так далее. Вместо требуемого препарата подсунули бы никудышный суррогат. При этом десятки институтских кандидатов настрогали бы и защити­ли докторские диссертации.