Фредди Ромм - Время решать

— Но премьер-министр…

— Будет против вашей кандидатуры? Это моя проблема. Если не утвердят вас, я тоже уйду. Сейчас правящей коалиции меньше всего нужны новые скандалы и конфликты. И без того Президент получил импичмент и через полгода назначены парламентские выборы.

Эвар вздохнул и задумался. Уже и вещи начали укладывать с Мадлен, готовясь к возвращению на Марселию, а дело вон как оборачивается…

— Хорошо, Гастон. Только у меня две просьбы…

— Какая первая?

— Пожалуйста, сегодня же решите вопрос, утвердят меня вашим заместителем или нет. Дело в том, что через несколько дней будут аннулированы наши пропуска в правительственный городок.

— Хорошо, принято, — кивнул Февр. — А вторая?

— Видите ли, с определённого момента для меня центральным вопросом являются права пленных англов…

— Понимаю, — кивнул Февр. — Проинспектировать нам вдвоём места их заключения, разумеется, не проблема. Хотя что там инспектировать — правительство уже фактически признало издевательства и медицинские эксперименты над англами. К сожалению, я не вижу, каким образом, используя наше с вами служебное положение, изменить ситуацию, добиться освобождения пленных. Если только… — задумался он. Эвар выжидательно посмотрел в лицо Февра. Тот тряхнул головой:

— Нет, не знаю. Давайте так: хотите вести какие-то игры с оппозицией по этому вопросу — возражать не стану, но сам участвовать в них не буду. Вам такой вариант подходит?

— Да, — кивнул Эвар. Он и сам смутно представлял себе, как можно добиться освобождения англов, если не действовать вместе с правительством или с оппозицией.

— Любимый, ты нарасхват! — улыбнулась Мадлен, когда муж поведал ей подробности своей встречи с Февром. Эвар пожал плечами:

— Не знаю, нарасхват ли. Оппозиция от меня уже отказалась из-за мнемограммы…

— Они будут кусать себе локти! — убеждённо заявила Мадлен. — А этот Февр, оказывается, человек умный. Почему же у него не получалось сделать то, что удалось тебе?

Эвар задумался. Надо же когда-нибудь рассказать жене правду, пусть не всю сразу…

— Понимаешь, любимая, у меня есть одна особенность: я вижу некоторые вещи, которые незаметны другим людям…

— Только не надо про раздвоение личности! — засмеялась Мадлен. — Я ведь тоже вижу некоторые вещи не так, как другие люди. Например, Земля показалась мне голубым шаром — помнишь, я тебе рассказывала?

Эвар вздрогнул и застыл, поражённый внезапной мыслью. В самом деле… Как он мог забыть слова жены, сказанные на Земле? Да, конечно, жена говорила это Жерару, а когда Эвар снова вернул свои права — не о том думал, хотелось побыстрее доставить Поля и Сюзан в интернат на Оритании, потом всё время занят был служебными делами, свободное время посвящал семье, а не поискам истины. Но теперь-то уже пора?!

— Мадлен! — изменившимся голосом произнёс муж. — Прости, что я не сказал тебе этого раньше. Просто забывал. Ты правильно видишь Землю, она действительно голубой шар.

— Да? — удивилась женщина. — А тогда почему другие… — она запнулась. — Не понимаю…

— Это те самые нагуали так воздействуют на людей, искажают восприятие, — вздохнул Эвар. — Из-за них Земля кажется одним бурой лепёшкой, а другим — полушарием, полусферой. На самом деле, видела её правильно ты. Мне кажется, на тебя нагуали не действуют… — и он осёкся, поражённый странной мыслью. На Мадлен наугали не действуют? Тогда почему она видит его, Эвара, своим мужем Жераром? И не только она… Пираты, с которыми он разговаривал при разных обстоятельствах, тоже способны преодолевать наваждение нагуалей, но ни один из них не заметил, что в нём, Эваре, живёт также Жерар. 'Но я же вижу себя в двух лицах?!' — в отчаянии подумал глава семейства и на всякий случай заглянул в зеркало, чтобы убедиться, что не ошибается сам. — 'Я сойду с ума…'

— Ну? — настойчиво спросила Мадлен. — Допустим, нагуали воздействуют, обманывают всех, кроме меня. И тебя, верно? Мы с тобой видим всё правильно, а другие — нет. Знаешь, я бы решила, что сошла с ума, если бы не всё то, что с нами происходит. Но какое отношение это имеет к Службе Безопасности?

Эвар тряхнул головой: что толку сейчас каяться в самозванстве, рассказывать жене про память Эвариста Галуа, если самому многое непонятно.

— Понимаешь, — запинаясь, заговорил он. — Не только мы с тобой видим то, что на самом деле. Некоторые другие люди тоже.

— Ага! — радостно ответила жена. — Я была уверена, что это так! Не может быть, чтобы только мы с тобой вдвоём видели всё правильно! А кто эти другие?