Андрей Бурцев - Сибирских улиц тихий ад

Ганшин пожал плечами. Как тут реагировать? Запретили, значит, все. Но Иван смотрел на него выжидательно. И Зиночка смотрела на него виновато. Надо было реагировать.

- Ну, что тут поделаешь, - с сожалеющими интонациями пробормотал Ганшин. - Я же понимаю, вы не виноваты. Ладно, ничего... Жаль, конечно, все-таки три года...

- Да, целых три года, - покивал Иван. - И читатель уже привык к еженедельному рассказу. А теперь вот надо приучать его к русской классике, - с неожиданной злостью выпалил он. - Это в газете-то! Вот честное слово - возьму собрание Лескова и буду шуровать все рассказы подряд... с первого тома. Пусть подавятся!

Ганшин понимал, что говорит это Иван, чтобы оправдаться перед ним, что неудобно Ивану так вот внезапно взять и отказать, что не будет он шуровать одного Лескова, а начнет Зиночка выискивать малоизвестное, непечатанное и более-менее развлекательное. Но он еще раз сочувственно покивал, дескать, ничего не поделаешь.

Иван сам выдал последний гонорар. Взяв со стола ручку, Ганшин размашисто расписался в ведомости, сунул деньги в карман и, кивнув им на прощание, пошел, не дожидаясь ответа. Уже в дверях он обернулся.

- Кстати, вы ничего не слышали насчет какой-то звезды? Вроде бы появилась...

Зиночка, не поворачивая к нему головы, нервно тушила в пепельнице окурок. Иван непонимающе глядел на него и по лицу было видно, что мысли его далеко-далеко от всех звезд на небе. Ганшин ободряюще усмехнулся ему и вышел.

5

До дому доехал он быстро и без приключений, но входя во двор, столкнулся со старой бичихой в сидящей мешком неопределенного цвета платье. Ганшин хотел брезгливо отстраниться, но костлявые руки старухи ухватили его за обшлага расстегнутого пиджака.

- И была звезда Вифлеем, и сулила надежду людям... И была звезда Полынь, и сулила она конец всему в мире... - забормотала она, брызгая в лицо Ганшину слюной.

Ганшин неловко одной рукой - во второй была сумка, старался оторвать от пиджака ее цепкие пальцы. От старухи несло кисло-гадостным перегаром. Маленькие глазки в сетке морщин слезились. Наконец, он резко крутанулся, чуть не сбив ее с ног, и быстро пошел к подъезду.

- А что будет, если Полынь скрестить с Вифлеемом?! ударил в спину пронзительный, визгливый голос. - Что будет тогда с нами?

Ганшин пожал плечами и вскочив на крыльцо, скрылся в подъезде. Постояв немного в пыльной прохладе и глубоко вздохнув, он вышел на крыльцо. Во дворе уже никого не было.

Ганшин поднял голову и взглянул на небо. И вздрогнул от неожиданности. Над деревянными покосившимися сараями, в несколько рядов тянущимися по другую сторону двора, горела необычно большая звезда. Раньше такой звезды не было. Впрочем, такой звезды не было никогда. Ганшин знал это наверняка, так как когда-то изучал звездный атлас. Звезда казалась красной, но это мог быть и обман зрения. Солнце уже зашло, но было еще светло, небо только начинало наливаться синевой, и звезда висела над сараями, словно налитый кровью, недобрый глаз.

Ганшин долго глядел на нее, потом прошел в подъезд. По пути к лестнице, не глядя, сунул руку в почтовый ящик. Очередное Воззвание нового президента к народу. Хорошо отпечатанное на толстой мелованной бумаге - даже в туалет не годится. Призывает сохранять спокойствие и обещает к Новому году снижение цен на водку. Ганшин сунул его в сумку и, отпыхиваясь, полез на свой пятый этаж.

На площадке пятого этажа, облокотившись на перила, курил молодой милиционер в форме. Ганшин прошел к своей двери и стал нашаривать в кармане ключ.

- Ганшин Алексей Степанович? - спросил сзади милиционер.

Сердце дважды бухнуло. Ганшин вынул руку из кармана и медленно повернулся. Милиционер уже стоял перед ним, держа в руке бумажный листок.

Неужели забирают? - тоскливо пронеслось в голове. Но почему один? И где понятые? Ведь должны же обыск... Нужны же улики...

- В чем... - в горле запершило и пришлось откашляться. - В чем дело?

- Повестка вам, господин Ганшин, - бодро отрапортовал милиционер, помахивая бумажкой. - Приказано срочно явиться.

- И кому же я понадобился в вашем ведомстве? - стал разыгрывать простачка Ганшин в надежде выудить что-нибудь ценное.

- Сама полковник Чернобородова вызывает, - все также бодро ответствовал милиционер. В его голосе не проскользнуло ни нотки враждебности, он явно не считал Ганшина за преступника.

- Кто-кто? - Ганшин выразил на лице непонимание, хотя в городе мало кто не слышал о Галине Чернобородовой, возглавляющей отдел Нравственности при ГУВД.