Сергей Дмитрюк - Агнец в львиной шкуре

Я взял со стола деревянную кружку, зачерпнул кристально чистой воды из колодца и подал ее Юли. Она выпила половину маленькими осторожными глотками, и протянула кружку мне. Я выпил воду залпом, налил себе еще, и снова выпил содержимое кружки несколькими большими глотками.

Хо молча наблюдал за нами, сцепив на коленях узловатые пальцы. Наконец, он спросил:

— Так о чем вы хотели говорить?

Я поставил кружку на прежнее место, посмотрел на него.

— А вы уверены, что знаете человека по имени Хо?

— Знаю ли я его? — Он усмехнулся. — Что ж, пожалуй, знаю. Вот уже скоро семьдесят… да, да, семьдесят лет, как я знаком с ним! Я хорошо знаю, чем он жил все это время, о чем думал, что пережил… Конечно, память не властна, удержать в себе все — день за днем, минута за минутой — но самое важное я, пожалуй, смогу припомнить…

«А он не лишен остроумия!» — подумал я. Что ж, играть дальше в неведение просто бессмысленно.

— В таком случае, может быть, вы припомните имя Наока? — Я пристально посмотрел на него. — Вы служили у него управляющим несколько лет назад.

Реакция Хо на мои слова была неожиданной. Его глаза вцепились в меня, как когти коршуна в добычу. Он молниеносно вскочил и, схватив карабин, наставил его мне на грудь. Я растерялся, не ожидая такого поворота событий.

— Успокойтесь! Я вовсе не человек Наоки! Я не причиню вам зла! Мы друзья Кулака, и вы можете нам доверять.

— Кто вы?

Он ел меня подозрительным взглядом.

— Я работаю в Службе безопасности Народной власти. Вот мои документы, — вынув из кармана свой жетон, я протянул ему.

Бегло взглянув на него, Хо снова поймал меня цепким взглядом.

— Такой ерунды люди Наоки могут наделать сколько угодно! Еще в мою бытность это не представляло особой сложности.

Я окончательно растерялся. Посмотрел на Юли, ища поддержки, но она была настолько напугана видом карабина в руках Хо, что не могла произнести ни слова.

— Чем же мне доказать вам, что я — это я?!

— Я не верю вам! Не верю, потому что вы пришли незваными гостями. Кулак честный человек, и был мне другом, но он не так молод и здоров, и пытками можно было заставить его выдать потайную тропу. Я знаю, что люди Наоки идут за мной попятам, и ты вряд ли пришел один. Но ты вестник моей смерти, и ты умрешь первым!

— Максим!!! — не помня себя от страха, вскричала Юли.

Я понял, что еще мгновение, и тяжелая литая пуля разорвет мне грудь, пробьет навылет сердце. Собрав все свое мужество, я прокричал:

— Послушайте, наконец! Если бы я хотел убить вас, то сделал бы это еще там, на тропе! Какой смысл мне было тащиться сюда, рискуя жизнью моей жены? Неужели страх затмил ваш разум настолько, что вы не в состоянии понять таких простых вещей?!

Яростный блеск в глазах Хо медленно потух. Ствол карабина немного опустился, и я облегченно вздохнул. Почувствовал, как от напряжения дрожат мои колени.

— Может это и так, — недоверчиво произнес старик, — но откуда мне знать, что все сказанное тобой — правда? Даже твое имя звучит для меня странно!

— Все верно. Это потому, что мы с женой не гивейцы. Мы прилетели сюда с Земли, чтобы помогать вашему народу.

На этот раз мои слова произвели на него, казалось, большее впечатление.

— С Земли?..

Он недоверчиво покосился на меня.

— Что ж, ты мне показался странным еще тогда, в лесу… Но новой власти я доверяю не больше, чем Наоке!

— И все же, Наока причинил вам гораздо больше зла, нежели народная власть, — заметил я.

— Откуда тебе это знать? Тебе, человеку Земли, для которого все здесь чужое: и люди, и небо, и трава, и солнце. Даже воздух чужой!

— Вы не правы в главном. В нас с вами течет одна кровь. Вы, как и я, сын Земли, и не пытайтесь убедить меня в обратном!

— Я родился на этой земле, и всегда считал себя гивейцем, — недовольно проворчал он.

— И, тем не менее, мне известно о вас и о вашей семье гораздо больше, чем вам самому!

— Вот как? — его пристальный черный взор впился в меня. — Интересно, как такое может быть?

— Если вы позволите мне, я, конечно, объясню все?

Я спокойно выдержал его взгляд. Наконец, он опустил карабин, знаком предложил нам сесть.

Юли буквально рухнула на край покрытого шкурой ложа. Я сел рядом на металлический ящик, не сводя глаз с жены. Вид у нее был изможденный. Долгая дорога по лесу, а затем по раскаленным камням, под палящим солнцем, пагубно подействовала на нее. Необычно сосредоточенная, она сидела, устало, глядя перед собой, даже не пытаясь улыбнуться. Я взглянул на Хо. Он смотрел на меня, хмуря густые брови.