Филип Дик - Три Стигмата Палмера Элдрича

— Точнее говоря… — начала Рони.

— Мне нет дела до точных слов.

Тело человека нашли днем на пешеходном скате. Он умер от чрезмерной дозы солнечной радиации. Где-то в деловой части Нью-Йорка. На нем лежало клеймо организации Элдрича.

Будет лежать. Это он мог предвидеть и без ясновидения. С некоторых пор он не' желал действовать по подсказке.

То, что так сильно взволновало его, было выхвачено со страницы газеты: крупным планом — сожженное солнцем тело, его тело.

В дверях кабинета он остановился.

— Ты не должен идти, — вымолвила Рони.

— Да. «Лео, решил он, пусть позаботится о себе сам». — Возвратившись к столу, он сел.

— Проблема теперь в том, — сказала Рони, что, если он вернется, будет довольно трудно объяснить ситуацию. Что бы ты ни сделал.

— Я знаю. Но ведь проблема не только в этом. Собственно, это будет только исходом.

— Потому что Лео, возможно, не вернется.

Глак вцепился в лодыжку и попытался выпить его. Он пронзил его плоть тонкими трубочками-хоботками. Лео Балеро вскрикнул, и вдруг рядом оказался Палмер Элдрич.

— Ты ошибся, — сказал Элдрич. — Я не нашел Бога в системе Проксимы. Но я открыл кое-что получше.

От ткнул тростью в глака. Тот отдернул свои хоботки, вобрал их и отпустил Лео. Лео помчался прочь, а Элдрич все тыкал и тыкал тростью.

— Господь, — проговорил Элдрич, — только обещал вечную жизнь. Я способен на большее. Я могу тебе ее подарить.

— Как подарить?

Ослабев и дрожа от волнения, Лео опустился на поросшую травой землю и перевел дыхание.

— С помощью лишайника, который мы продаем под названием Чу-Зет. Он мало чем отличается от вашей продукции, Лео. Кей-Ди устарел. Что он дает? Несколько мгновений спасения — и все. Ничего, кроме воображения. Кто этого захочет? Кому это нужно, когда они могут получить у меня подлинный мир?

— Сомневаюсь. И если ты воображаешь, что люди будут платить шкурки за приключения, вроде этого, — Лео указал на глака, который опять затаился поблизости, — тогда ты не только лишился своего тела, но и разума тоже.

— Особая ситуация. Чтобы доказать тебе, насколько здесь все подлинное. Глаки совершенно ясно доказали, что они не фантазия. Они могли действительно убить тебя. И если бы ты здесь умер, то так оно и было бы. А с Кей-Ди все по-другому — Элдрич явно наслаждался ситуацией. — Когда я открыл лишайник в системе Проксимы, то сначала даже не поверил. Я прожил, Лео, уже сотню лет, потому что я принимаю Чу-Зет в системе Проксимы. Я принимал его в таблетках и внутривенно. Я сжигал и втягивал в себя дым. Готовил водный раствор, кипятил его и вдыхал пары. Я испытывал и пробовал его во всех вариантах, и он мне не причинил ни малейшего вреда. Действие на Проксимианцев значительно слабее, совершенно не похожее на то, что он делает с нами. Их он возбуждает меньше, чем лучшие сорта табака. Хочешь послушать дальше?

— Не очень.

Элдрич опустился рядом, сложив свои искусственные руки на колени и стал лениво покачивать тросточкой из стороны в сторону, изучая глака.

— Когда мы вернемся в наши прежние тела, — отметь, мы пользуемся словом «прежние», термин, который не употреблялся для Кей-Ди, — ты обнаружишь, что время будто остановилось. Мы могли бы находиться здесь сотни лет, а оно оставалось бы прежним. Мы вновь возникнем в поместье на Луне и поймем, что ничего не изменилось. И любой, наблюдавший за нами, не заметил бы ни потери сознания, как при употреблении Кей-Ди, ни транса, ни оцепенения, ни подрагивания ресниц. Разорванное мгновение.

— А от чего зависит время пребывания здесь? — спросил Лео.

— Наше отношение к этому и желание. Отнюдь не количество наркотика. Мы можем вернуться, как только пожелаем. Так что доза Чу-Зет необходима только…

— Это неправда. Ведь я сразу хотел убраться отсюда.

— Но ведь, — проговорил Элдрич, — не ты создал это хозяйство, а я. И оно мое. Я сотворил и глаков, и этот пейзаж…

Он обвел вокруг тростью.

— Я создал любую дьявольскую вещь, которую ты видишь, в том числе и твое тело.

— Мое тело?

Лео осмотрел себя. Это было его настоящее, привычное тело, хорошо ему знакомое. Оно было его, а не Элдрича.

— Я пожелал, чтобы ты появился здесь точно таким же, каким был в нашем мире, — пояснил Элдрич. — Понимаешь, это свойство Чу-Зет особенно должно импонировать Хепбёрн-Гилберту. Ведь он буддист. А любой из нас, приняв Чу-Зет, может перевоплотиться в любую форму, какую только пожелает или какая ему нравится.