Филип Фармер - Пир потаенный [ Пир потаенный. Повелитель деревьев]

В грузовике было несколько бидонов с водой, так что я вполне мог теперь немного отдохнуть. Впрочем, вести машину, несмотря на все толчки и подскоки грузовика на неровной почве, для меня было тоже отдыхом. И я направился, теперь даже быстрее, чем смел надеяться еще утром, к единственным в этом мире существам, которые могли бы дать мне ОТВЕТ, если только он существует.

Над грузовиком промчалась тень, в клочья разодрав все мои надежды на бегство.

Вслед за ней на меня обрушился рев турбореактивных двигателей. Реактивный истребитель, обогнав меня на высоте не более десяти метров над землей, сделал впереди «горку», развернулся на 180 градусов и вновь стал снижаться в моем направлении. Как ни быстро он проскочил мимо меня, я успел рассмотреть его: это был самолет военно-воздушных сил Кении, английский «хантли-хаукер».

Вскоре самолет сравнялся с грузовиком, продолжая лететь почти над самой землей, метрах в пятидесяти правее меня. Пилот пытался рассмотреть, я ли сидел в кабине или нет. Я успел заметить его темнокожее лицо, улыбающееся до самых ушей. Ему было бы чего улыбаться, со всем тем оружием, которым был снабжен его истребитель: под крыльями висели ракеты с самонаводящимися головками, напалмовые бомбы. В случае, если этого было бы недостаточно или он пожалел бы тратить это дорогостоящее оружие на одного человека, у него оставался выбор, из чего ему расстрелять меня: из пулеметов или из пушки.

Положение складывалось хуже некуда. Надо было как-то выбираться из грузовика, а я не видел ни одной подходящей увертки. Впереди и по бокам не было ничего, что могло бы послужить укрытием. Впрочем, даже если бы я и нашел его, у меня все равно оставался отличный шанс сгореть в нем или быть разорванным на клочки прямым попаданием ракеты класса «воздух-земля».

Вновь обогнав меня, самолет на бреющем полете проскочил вперед метров на семьсот, затем свечой взмыл в небо и стал кружить надо мной на высоте в триста метров, выбирая угол атаки. Мне почему-то вновь представилось широко улыбающееся лицо пилота. Он, вероятно, радовался представившейся возможности уничтожить белого человека, и не просто человека, а легендарного лорда Грандрита. Скорее всего, он даже не задумывался о причинах, по которым правительство Кении решило избавиться от меня. И если он слышал о моих подвигах, то действовал в таком случае как человек образованный, не обращая внимания на тех суеверных невежд, которые болтали о них.

Во всяком случае, сейчас он наверняка был уверен, что я нахожусь у него в руках. Летчик полностью контролировал ситуацию, и все мои дьявольские способности ничего не могли в ней изменить.

Теперь он пикировал прямо на меня. Я нажал на акселератор, готовясь сделать резкий поворот влево, в тот момент, когда он сбросит бомбы или выстрелит ракетой. Учитывая ту низкую высоту, с которой он собирался совершить бомбометание, у меня почти не было шансов увернуться, несмотря на все мои рефлексы. Но мне не оставалось ничего другого, кроме как рассчитывать на них. Должен же быть все-таки какой-нибудь способ…

В небе нарисовалось что-то еще. Какой-то предмет очень малых размеров и такого же голубого цвета, как само небо. Словно кто-то с силой хлопнул огромной дверью неба, от которой отделилась и падает крошечная гайка. Голубой предмет растаял в солнечном сиянии отражающегося от фюзеляжа снижающегося самолета. И вдруг они слились в огромный клубящийся шар пламени, который все увеличивался, выбрасывая в стороны огненные протуберанцы, по мере того как взрывались ракеты и бомбы падающего самолета.

Не снижая скорости я мчался по равнине на запад. Огненный шар, быстро теряя высоту, падал мне навстречу. Я вдавил акселератор до упора, прижав ногу к полу кабины. Все решали метры и секунды. Пылающий костер пронесся надо мной, опалив лицо и руки своим жарким дыханием, ворвавшимся сквозь открытые окна кабины. Затем за спиной раздался жуткий грохот близкого взрыва. Запахло горклой краской и деревом. В голове будто взорвался прожектор, осветив все вокруг своим мертвенно блеклым светом. Раскаленный воздух взрывной волны догнал машину и опалил мне правую руку вплоть до плеча. Она сразу покраснела. Я задержал дыхание, надеясь, что ожоги будут поверхностными и кожа не пойдет пузырями. И тут машина вырвалась из зоны взрыва.

Я отъехал еще немного, остановил машину и вскарабкался на крышу кабины, чтобы полюбоваться зрелищем. Обломки самолета усеяли почву на расстоянии в несколько сот метров. В самом центре пожара виднелась воронка глубиной метра в три-четыре. Деревья и кустарник были охвачены огнем, который уже лизал своим языком близстоящие кустики высокой слоновьей травы, готовым перекинуться на все травяное море саванны.