Владимир Ильин: Слабость притяжения

Потому что вот тут и тут (взяв красный фломастер, очкастый, словно школьный учитель, проверяющий контрольную работу двоечника, подчеркнул нужные места в тексте) допущены ошибки, ставящие под сомнение конечный результат.

Алексей не поверил ему.

Он почему-то никогда не сомневался в том, что Кулагин действительно сделал открытие. Не мог же человек, потративший всю жизнь на решение проблемы, так заблуждаться!..

— А эти ошибки можно как-то исправить? — вслух спросил он очкастого.

Тот опять хмыкнул и небрежным жестом вернул листки Алексею.

— Дело в том, что современная наука пришла к окончательному выводу: антигравитация в земных условиях недостижима, по крайней мере чисто практически. И поэтому ваш интерес к этой проблеме, конечно, похвален, но не более, чем попытки создать очередной вечный двигатель.

Потом он с любопытством оглядел Алексея поверх очков и осведомился:

— А вы проштудировали весь курс квантовой физики, прежде чем выдвинуть свою гипотезу?

Алексей бережно сложил листки и спрятал их во внутренний карман куртки.

— Пойду я, — сказал он. — Извиняюсь за беспокойство…

Через полгода Алексей опять загремел на зону — на сей раз за вооруженный грабеж.

Потом были еще «ходки»…

В сорок семь лет там же, в зоне, его покалечили так, что он оказался на больничной койке.

«Антигравитация… Антигравитация… Антигравитация!..»

«Это еще что такое?.. С чего вдруг меня зациклило на этом слове?»

«Ну, наконец-то ты меня услышал!..»

«Что за чертовщина!.. Ты кто такой?»

«Долго объяснять, братан… Лучше хватай бумагу и ручку и пиши, что я тебе буду диктовать!»

«А с какой стати я должен что-то писать? Мне сейчас некогда заниматься всякой ерундой!»

«Не будь идиотом. И не спорь со мной. Просто брось всё и пиши!»

«Да какое право ты имеешь мне приказывать?»

«Поверь, братан, имею. Я не знаю, кто ты и какой фигней там занимаешься, но я знаю одно: тебе выпало взвалить на свои плечи ту ношу, с которой я жил почти всю жизнь. Теперь это твой долг, братан!»

«Долг? Какой еще долг? Я никому ничего не должен!»

«Ошибаешься, дружок. Ты родился и живешь на Земле. И хотя бы поэтому за тобой должок перед человечеством… И заруби себе на носу: пока я жив, я от тебя не отстану. И не будет тебе ни сна, ни спокойной жизни, пока ты не исполнишь мой наказ… Клянусь: век воли не видать! Ну так что, готов писать?»