Джастин Стэнчфилд - Призраки возвращаются

— В этом ты права, — начал он. — Но я должен открыть тебе кое-что еще и не думаю, что тебе это понравится. Ты ведь знаешь, моя семья принадлежала цыганскому кораблю…

— Ты говоришь так, будто вы были рабами, — слабо улыбнулась она.

— Это почти одно и то же. — Он пожал плечами. — Там, где мы летали, не существует никаких ограничений на действия генетиков. Люди говорят, что я прирожденный пилот, и это правда. Я такой же генно-модифицированный организм, как мои родители и родители моих родителей. Я происхожу из рода космических пилотов, и само собой разумелось, что я останусь на нашем корабле или буду летать на другом по контракту. Но это еще не самое плохое. Мы были не просто генетически модифицированы, нас разводили, как скаковых лошадей.

— Ясно. — К Лете вернулась часть ее обычной самоуверенности. — Пока ты только подтверждаешь мои слова.

— Это еще не все. — Дэв с трудом сглотнул, во рту внезапно пересохло. — Еще до моего рождения капитану и хозяевам корабля нужно было удостовериться, что я передам свои гены другому пилоту. Часть моей модификации заключалась в том, чтобы я гарантированно влюбился в того, кто им нужен. В результате я родился с физическим влечением к девочке по имени Камми Тьюл, чья мать была пилотом с другого корабля. Нас воспитывали вместе, как брата и сестру, только все знали, что, когда придет время, мы поженимся и продолжим род.

Он замолчал, чтобы дать ей осмыслить сказанное. Лета смотрела на него, и ее карие глаза были полны ужаса и боли, как будто она уже догадалась обо всем, что он собирался ей сказать. Дэв набрал в грудь побольше воздуха и продолжил:

— Когда нам было по двенадцать лет, хозяева корабля провернули несколько неудачных сделок и обанкротились. Чтобы рассчитаться с долгами, корабль продали с молотка, а его команда осталась на мели. Мои родители на попутном корабле улетели на Оазис. Камми вместе с матерью вернулась на корабль ее семьи. Когда мы расстались, жизнь для меня кончилась. Почти полгода я ни с кем не разговаривал, даже с матерью. Чуть не уморил себя голодом: меня положили в больницу. Казалось, я навсегда потерял интерес к жизни. Даже когда я получил права и начал летать, мне было на это наплевать. Я просто машинально совершал какие-то действия. А потом я встретил тебя.

Он поцеловал ее, но почувствовал, что вышло фальшиво. Лета отстранилась от него, глаза ее блестели от слез.

— Она здесь, да?

— Да.

— И это из-за нее ты не хочешь участвовать в операции?

Дэв медленно кивнул. Лета уставилась куда-то в сторону и провела рукой по своим густым темным волосам.

— Я люблю тебя. — Она повернулась к нему и крепко поцеловала, потом отодвинулась и улыбнулась дрожащими губами: — Я тебе доверяю.

Дэв держал жену в объятиях, вдыхая ее тепло и молясь всем богам о том, чтобы он мог доверять самому себе.

«Бланка Роза» стартовала на следующее утро, унося свой груз беженцев к Новусу. Несмотря ни на что, Дэв все-таки оказался в толпе зевак, желавших поглазеть на это историческое событие. Он видел, как прошли к шлюзу члены экипажа. Последним шагал Альварес. Перед тем как войти на корабль, капитан обернулся и поцеловал Камми Тьюл страстно, будто в сцене из какого-то старого сентиментального фильма: влюбленные, которых разлучила разразившаяся война, несчастные, но сильные духом. Толпа радостно взревела, когда Альварес прервал поцелуй, помахал на прощание публике и стал подниматься по трапу, пока тяжелые створки шлюза закрывались за ним.

Дэв стоял возле ограды, на первом уровне, и втайне трепетал, оттого что Альварес отбывает, а Камми остается здесь — набрать добровольцев для полета на Порциус. Она обернулась и перехватила его взгляд. На этот раз ни один из них не отвел глаз.

Для того чтобы доставить к Порциусу корабли-буксиры, был арендован вместительный контейнер, а также один из самых крупных кораблей с межзвездным двигателем «Элизабет Толанд» — для отбуксировки к Порциусу контейнера и размещения добровольцев. Следующие три дня Дэв был занят загрузкой в контейнер шаттлов и провианта. Обычный поток товаров через Оазис был на время приостановлен. К тому моменту, когда последний корабль был уложен в контейнер, а тот, в свою очередь, закреплен и готов к полету, Дэв чувствовал себя совершенно измотанным.

И все равно он не мог прогнать от себя мысли о Камми Тьюл.

На прощальном вечере ангар Ассоциации пилотов украшали экраны, где переливалось световое шоу и пронзительно гремела музыка. Направляясь к трансрэйлу, Дэв ощущал сквозь подошвы ботинок вибрацию басов. Станция будто вымерла — все от мала до велика собрались на празднике. Дэв скривился в усмешке, пробираясь к пустым вагонам. Ему чудилось, будто гипнотический ритм музыки подтверждает его решение остаться на Оазисе. Чувствуя себя абсолютно опустошенным, он сунул карточку в прорезь автомата, и воротца турникета, лязгнув, открылись. Дэв толкнул створку, чтобы пройти. Сзади послышались легкие, несмелые шаги.